Двор Ураганов

– Вести переговоры? – усмехнулся де Рокай. Его лицо озарила вспышка молнии. – Тогда как несколько секунд назад под аккомпанемент stentato bruscamente[112] орга́нов вы говорили о вспарывании брюха. Вам кажется, что находитесь в светском салоне Версаля, где на заднем плане играет камерная музыка?

Не обращая внимания на сарказм вампира, я шагнула на понтон, спущенный в воду. За мной по пятам следовал Зашари. Корсары прыгнули на палубу врага, держа в руках ножи, пальцы на спусковом крючке пистолетов. Французы тоже вытащили оружие, но им оно явно не понадобится. Дрожащие шпаги в их руках; глаза, блестящие от страха под шерстяными шапочками, напомнили мне скорее канадских матросов, а не янычар или кубинских флибустьеров: это моряки, а не воины.

Не говоря ни слова, они посторонились, чтобы пропустить меня. Пройдя на бак, я знаком приказала луизианцу остановиться, сама обошла большие деревянные ящики, прикрепленные к палубе крепкими тросами, – без сомнения, съестные припасы. Несколько метров разделяли нас с Александром. Он стоял неподвижно, его широкая блуза намокла от морских брызг, ветер распахнул оборки на груди, обнажив бледный торс. Сегодня ночью он исполнял роль романтичного героя, но моя память сохранила его позорную метаморфозу в рептилию в тронном зале королевского дворца.

Я направила острие шпаги в левую грудь вампира, туда, где покоилось навсегда застывшее сердце живого мертвеца.

– Ты сошел с ума, осмелившись броситься в бой, – прорычала я.

– Да, сошел с ума, – с трудом дыша, ответил вампир. – Из-за тебя.

Он пожирал меня горящими глазами. Желание тоже воспламенило меня. Желание вонзить клинок из смертоносного серебра в его грудную клетку. Чтобы навсегда заткнуть этот рот, который когда-то высосал до последней капли кровь моей матери. Но я сдержалась, как сдержала пыл корсаров. Необходимо было узнать, каким образом Александр сумел добраться до меня. Каким образом преодолел стену урагана? Если однажды мне придется спасаться с «El Corazón» в кармане, эта информация станет бесценной.

– Как ты прибыл сюда? – бросила я ему. – Говори быстро, мой экипаж на взводе…

– Я зафрахтовал этот корабль в Ля Рошель[113], – ответил он, стараясь перекричать грохот битвы. – Уплатил двойную цену за судно и утроил жалованье матросам. Мы пересекали Атлантику, идя по следу «Невесты в трауре», надеясь нагнать вас. Но нам не удалось. Когда вчера пришла новость, что буря, сопровождающая «Уранос», переместилась к Флориде, я отдал приказ пристроиться к хвосту флотилии. Десять раз ураган атаковывал нас, пытаясь превратить в песок, но я упрямо держал курс, чтобы найти тебя, Диана.

Голос Александра дрожал. Конечно, он убийца моей матери, но ради меня буквально пересек океан и бросил вызов стихии… Неопровержимое доказательство любви, даже если она чудовищна.

Позади меня послышались проклятия корсаров, державших матросов Александра на мушке. Я почувствовала, как чешутся их руки на спусковом крючке. Зашари остался с ними, чтобы контролировать выполнение моего приказа. Но, очевидно, он не сможет сдерживать их вечно.

– Где ты добыл денег, чтобы оплатить экспедицию? – торопливо продолжала я.

– Продал все имущество. Дорогущие наряды от кутюр; булавки для галстуков, инкрустированные драгоценными камнями и даже мою коллекцию туфель «Таларий»[114], самую большую во всем королевстве, на которую я потратил столько сил.

Вспомнилась наша поездка из Оверни в Версаль, когда де Мортанж вез меня в своей карете. Вампир хвастался тогда туфлями – «Талариями» из кожи крокодилов Луизианы, возбужденный скорой возможностью блеснуть последним писком моды со страниц «Меркюр Галан» в Версале. На самом деле Александр навсегда остался незрелым юношей девятнадцати лет, несмотря на свои два века бессмертия. Он безрассудно потратил состояние лишь для того, чтобы купить это судно, которое отойдет ко мне. Но вот только я сомневалась, что этот трофей удовлетворит Бледного Фебюса.

– Я также продал свой замок де Мортанж со всеми его хозяйственными постройками и фермами, – нервно продолжал вампир под нескончаемую песнь смерти – ружей и пушек на заднем фоне.

– Свой замок? Я не знала, что ты владел таким.

Где-то далеко раздался продолжительный треск: разломился последний корабль.

– Я не был там целую вечность, – прошептал он. – Тебе бы там понравилось, я уверен: имение де Мортанж – земля предков в моей родной Бургундии.

Я внезапно осознала, что Александру больше незачем повышать голос, чтобы быть услышанным. Оружие прекратило свое стаккато[115]. Полыхание кораблей ослабевало по мере того, как они погружались в море. Баталия завершалась.

– Летние ночи в Мортанж нежны, сады наполнены благоуханием цветом… – шептал Александр. – Я бы с удовольствием украсил ими твою серебристую голову, но это уже невозможно.

Он протянул ко мне руку. Его длинные белые пальцы, едва касаясь, прошлись по моим, все еще сжимающим шпагу, нацеленную на его грудь. Прикосновение его кожи, холодной, как мрамор, контрастировало с огнем, танцующим в его голубых зрачках.