Дверь в преисподнюю

– Ну вот, Наденька, – сказал Серапионыч, когда скромный стол был накрыт и хозяин с гостьей уселись чаевничать, – мы с вами здесь являемся вдвоем как бы коллективным Дубовым и должны оправдать оказанное нам высокое доверие.

– Именно так. – Надя с наслаждением отпила глоток чая, ненавязчиво отдающего какими-то луговыми и болотными травками. – А ведь вы, Владлен Серапионыч, в этих краях, должно быть, свой человек и в курсе местных дел.

– Пожалуй, что так. – Серапионыч неспеша подлил к себе в чашку жидкости из скляночки, которую постоянно держал во внутреннем кармане. Про эту скляночку в Кислоярске ходили легенды, но еще никто не решился из нее отведать, хотя доктор всем своим знакомым и даже незнакомым рекомендовал содержимое скляночки как универсальный эликсир чуть ли от всех хворей. -Наденька, не желаете?

– Ну, если только чуть-чуть, – решилась Чаликова. Обрадованный доктор плеснул ей в чай пару капелек, отчего вкус чая резко преобразился (если, конечно, содержимое чашки можно было теперь именовать словом «чай»). Однако Надя отважно сделала несколько глотков.

– Ну как? – поинтересовался доктор.

– Недурно, – вежливо ответила Надя. – Но только если в меру.

– Да, так вот, значится, – вернулся к прерванному разговору Серапионыч. – Вообще-то меня в этих краях давно уже считают за своего. Лет уж двадцать, как приобрел эту хибарку и всякий свободный денек сюда приезжаю. Хорошо тут… – Доктор отпил чаю. – Особенно вот как сейчас. Роняет лес багряный свой убор… Я всегда осенью беру отпуск – и сюда.

– Ну и что вы думаете по поводу убийства? – прервала Надя лирическое отступление.

– Да, насчет убийства, – переключился доктор на деловой тон. -Вопрос первый: в кого стреляли – в Свинтусова или в Покровского? И вопрос второй: кто стрелял?

– И у вас есть какие-то соображения?

Доктор отпил из чашки:

– Ну, знаете, тут пока еще полный туман. Скажу только одно – места у нас глухоманские, и каждый человек на виду, особенно незнакомый. Если кто-то посторонний появится, его тут же все заметят.

– Значит, подозревать первым делом нужно местных жителей и гостей усадьбы? – закончила докторскую мысль Чаликова.

– Нет-нет, этого я не говорил, – ответил Серапионыч, – но вы правы: перебрать для начала следовало бы именно их. Однако сперва неплохо бы восстановить картину убийства. Вы, Наденька, там были, так что вам и карты в руки.

– Значит, так, – на миг задумалась журналистка. – Гости еще пировали на кладбище, я беседовала с баронессой фон Ачкасофф, тут раздался выстрел, мы побежали и обнаружили человека во фраке с дыркой в голове и, естественно, приняли его за Покровского. Тогда мы помчались в усадьбу, где застали супругов Белогорских и самого Ивана Покровского, чем были весьма изумлены. Затем Покровский, баронесса и я пошли к трупу, причем гости в это время уже валялись среди могил. Семен Борисович отправился за вами, а Татьяна Петровна пыталась позвонить в милицию, хотя и неудачно. Пришлось воспользоваться мобильником покойного. Вот, в общих чертах, и все.

– Могу кое-что добавить, – доктор налил себе и Чаликовой кипятка и подбавил жидкости из пресловутой скляночки: себе побольше, а Наде поменьше. – Судя по расположению трупа и характеру ранения, стреляли со стороны болот и с небольшого расстояния, так как попадание очень точное. Похоже, работал опытный специалист.

– Неужели киллер? – вскочила Надя. – Тогда его никогда не найдут! Не говоря уж о заказчиках…

– Скорее, ворошиловский стрелок, – спокойно возразил Серапионыч. -Может быть, я и ошибаюсь, но в местах массовых расстрелов сталинских времен обнаруживали черепа с аккуратной дыркой в затылке. И здесь почерк не скажу тот же, но весьма сходный. Впрочем, все это, конечно, тоже не очень убедительно.

– Но кого-то вы подозреваете?

– Подозревать можно всех, включая, пардон, и нас с вами. Например, гости. Вы что, нюхали каждого из них? A кто-то вполне мог лишь изображать пьяного, а сам выйти на болота «до витру», застрелить Свинтусова и вернуться назад. Да потом еще и по-настоящему напиться для правдоподобности.

– Но зачем? – удивилась Надя. – Каковы мотивы?

– Вот это нам и предстоит выяснить. Долго и кропотливо, – отпил из чашки Серапионыч. – Затем, мои соседи Степановы – кандидат наук и его супруга.

– Не забудьте и других супругов – Белогорских, – напомнила Надя.

– Да ну что вы, это ж порядочнейшие люди, я их обоих уже столько лет знаю! – возмутился Серапионыч. – Они и мухи обидеть не способны, не то что человека убить.

– Ну хорошо, допустим. Но ведь человек-то погиб! – воскликнула Чаликова. – К тому же в очередной раз жертвой стал журналист. Какой бы там ни был Ник Свинтусов, я просто обязана пролить свет на это преступление.

– Погодите, Наденька, не кипятитесь…