Дверь в преисподнюю

– Да, пожалуй, – с сожалением кивнул Василий. – Хотя погодите. Я не верю, что никакого выхода нет. Давайте еще раз пройдем по доступной нам части подземелья и внимательно рассмотрим пол, стены и потолки. – И, не дожидаясь возражений своих спутников, вновь вступил в «правый» коридор.

Предчувствия детектива оправдались довольно скоро: справа в стене обнаружилась дверь, которую в первый раз спутники не заметили, что и не удивительно при скудном освещении.

– Я так и думал, – удовлетворенно пробормотал Дубов.

– A это не может быть ловушкой? – предположил Грендель. – Откроем, а нас топором по голове, как того беднягу…

– Прежде нужно ее отворить, – пробурчал Беовульф. Он сначала попытался толкнуть дверь, затем потянуть на себя небольшое ржавое кольцо, но дверь не поддавалась.

– Ничего, ее сломать попроще будет, чем ту железную решетку, -заметил Дубов.

– Я – доблестный рыцарь, а не взломщик чужих дверей! – патетически стукнул себя в грудь Беовульф. – Я, бившийся в честном бою с легионом врагов, сражавшийся с драконами, бросавший златые перстни, – тут он малость погрустнел, – к ножкам Прекрасных Дам, не опущусь до подобного бесчестья!

Грендель хоть и молчал, но видно было, что в этом вопросе он полностью солидарен со своим извечным соперником.

– Ну хорошо, стало быть, мне придется взять грех на себя, – сказал Дубов.

– Но ведь вы же славный царь-городский боярин! – изумился Беовульф. – Это почти столь же высокое звание, как доблестный рыцарь.

– Знали бы вы наших царь-городских бояр, – ухмыльнулся Василий. -Для них что замок сломать, что яду в медовуху подлить, что в чужой карман залезть – пара пустяков.

– До чего же упали нравы, – сокрушенно покачал головой Грендель.

– Ну нет! – решительно взревел Беовульф. – Дорогой боярин Василий, я не допущу, чтобы вы, мой друг и брат, порочили свое честное имя. Я сам взломаю эту треклятую дверь, и будь что будет, пускай меня даже лишат рыцарского звания, пусть я умру бесчестным и запятнанным изгоем, лишенным доступа в благородное общество… – Не договорив, Беовульф даже пустил сентиментальную слезу, умилившись собственному самопожертвованию.

Слегка тронутый этой речью, Василий извлек из сумки какой-то хитрый металлический предмет.

– A это еще за что такое? – утерся рукавом славный рыцарь.

– Ключ, – ответил Дубов, не уточняя, впрочем, какого рода этот ключ. – Посветите мне, пожалуйста. Если подойдет, то мы с вами отопрем дверь, не жертвуя своей благородной честью… Черт, не идет. Заржавело выше всякой крайности. – Василий не без труда выдернул отмычку из дверного замка и кинул ее в сумку.

– Проклятая дверь! – загромыхал Беовульф и в сердцах стукнул по ней своим огромным кулачищем. – Что за черт!

Это восклицание относилось все к той же двери – она настолько прогнила, что кулак Беовульфа легко прошел насквозь, пробив дырку. Еще немного – и путники оказались в другом коридоре, столь же узком и затхлом, который начинался сразу же за дверью.

– Ну, будем надеяться, что это последний сюрприз, – пробормотал Василий, освещая затхлые своды нового прохода. Теперь наши искатели приключений шли не столь быстро, а Василий постоянно светил лампой по стенам – нет ли каких дверей или чего-то еще, что могло бы навести на верный путь либо, наоборот, увести куда-то в сторону. Однако лампа высвечивала лишь стены, поросшие мхом и плесенью, да грибы, похожие на шампиньоны, кое-где пробившиеся сквозь камни.

– Эти подземелья Григорий вполне мог бы использовать для разведения грибов, – хозяйственно заметил Василий.

– O, а ведь это мысль! – подхватил Беовульф. – У меня у самого в подвале полно всякого хлама, надо будет все повыкидывать и насадить грибов. Соленые грибки да под старое доброе винцо – во какая закусь!

– A мне больше нравится если поджарить, – высказал свое мнение и Грендель. – Мяса я не употребляю, а грибы, говорят, его вполне заменяют…

За столь мирными и приятными разговорами спутники прошли еще несколько сот шагов, пока проход не устремился вверх лестницей со столь же склизкими ступеньками, как в начале пути.

– Ну вот мы и у цели, – скромно развел руками Василий, когда они стояли на площадке перед небольшой дверью. – Добро пожаловать на конюшню.

– Постойте, – вновь засомневался Грендель. – Вы же, боярин Василий, предполагали, что из подземелья могут быть несколько входов в замок. Вдруг мы сейчас откроем дверь и вместо конюшни угодим прямо в лапы Григорьевских стражников?

– Это еще вопрос, кто в чьи лапы угодит! – громогласно заявил Беовульф. – Открывайте скорее, а то я уже задохся в этом вонючем подвале!

– Да нет, все в порядке – уверенно ответил Василий, поднеся светильник ближе к двери. – Видите, на пыли нарисован крест – это знак, что дверь та самая, так мне Чумичка писал. Да сейчас вы сами с ним познакомитесь.

Дубов осторожно толкнул дверь – она приоткрылась, но чуть-чуть.

– Странно, – пожал плечами детектив, – дверь не закрыта, но как будто что-то лежит на пороге.

– Сейчас выясним, – с этими словами Беовульф резким движением распахнул дверь. Из-за нее раздался заспанный, но в то же время весьма визгливый голос: