Дверь в преисподнюю

– Ну, не буду настаивать. Я и сам не люблю переедать. Теофил укажет вам горницу, где вы сможете отдохнуть, а после обеда прошу пожаловать ко мне на небольшую беседу.

– С удовольствием побеседую с Вашим Высочеством, – церемонно откланялся боярин Василий и в сопровождении старого слуги покинул трапезную.

– Теофил, вы не могли бы устроить мне встречу с Кузькой? – негромко спросил Дубов, пока они шли по длинному коридору.

– Кузьма Иваныч ожидает в отведенных вам покоях, – столь же тихо ответил Теофил.

Кузька бросился в объятия своего задушевного друга боярина Василия, едва тот вошел в комнату:

– Василий Николаич! Какими судьбами?!

– Погоди, погоди, – говорил Василий, отряхивая свой боярский кафтан, который уже оказался безнадежно запачканным – Кузька был весь в саже и копоти. – А ты, как я вижу, заделался заправским трубочистом. Ну как тебе новая власть, не обижает?

– Не, совсем наоборот, – весело откликнулся Кузька. – Виктор уважает тех, кто делом занят. Вот грозится дать мне сельских девушек для обучения домоводству…

– Спасибо, что выручил нас, – прочувствованно сказал Василий.

– Да пустяки, – махнул рукой Кузька.

– Слушай, Кузьма Иваныч, – по-деловому заговорил Дубов, – появилась реальная возможность прогнать упырей из Белой Пущи…

– Ты уж не впервой обещаешь, – перебил домовой, – и что?

– Уже сейчас преемники Григория, как я слышал, вынуждены поджать хвосты. Эти упыри поняли, что если даже князь Григорий не такой уж неуязвимый, как считалось два столетия, то сами они тем более. Теперь главное – нанести по ним решающий удар. В прошлый раз твоя помощь, Кузьма Иваныч, была для нас неоценима…

– Ну-ну, не подмазывайся, – засмеялся Кузька. – Выкладывай, чего нужно.

– Тебе с первой же оказией предстоит отправиться в Белую Пущу, в княжеский замок…

– Ни-ни-ни! – замахал ручками домовой. – Ты чего, на верную погибель меня посылаешь?! – И, помолчав, уже совсем по-деловому спросил: – И что я там должон делать?

– То же, что и здесь, – ответил Дубов. – Нет-нет, я имею в виду не чистить дымоходы, а следить за тем, что там у них происходит. А еще… -Василий нагнулся к уху Кузьки и что-то зашептал. Домовой понимающе закивал.

Тут в дверь постучали, и на пороге появился Теофил:

– Боярин Василий, вас просит к себе Его Высочество.

– Иду-иду, – поднялся с кресла Василий. – Ты все понял, Кузьма Иваныч?

– Все, Василий Николаич! – весело ответил домовой и юркнул прямо в камин.

В коридоре на Дубова чуть не налетела Анна Сергеевна.

– Здравствуйте, Василий Николаич! – скривив губки, деланно обрадовалась она.

– Добрый день, Анна Сергеевна, – как ни в чем не бывало поздоровался детектив. Теофил деликатно прошел вперед и дожидался боярина Василия в конце коридора.

– Явились, чтобы вредить мне? – сощурившись, продолжала Анна Сергеевна.

Дубов вздохнул:

– Вы сами себе вредите и своими действиями, и всем образом жизни. А я сюда явился в поисках истины и справедливости!

– Слова, слова… – покачала головой Глухарева. – А я вам предлагаю действовать заодно – у меня уже есть парочку заманчивых делишек на примете!

– Этого не будет никогда, Анна Сергеевна, – тихо, но непреклонно ответил Дубов. A госпожа Глухарева уже решительно запускала руку за корсаж.

– Если вы отвергаете меня, – с пафосом говорила она, откупоривая скляночку с прозрачной жидкостью, – то и жизнь мне ни к чему! – C этими словами Анна Сергеевна основательно приложилась к бутылочке и, крякнув, вытерла рукавом рот. – Ах, я умираю! – решительно заявила она.

– Ну и на здоровье, – улыбнулся Дубов.

Анна Сергеевна начала плавно оседать, томно закатывая глаза и издавая предсмертные стоны. Василий галантно подхватил даму одной рукой, другой же незаметно ущипнул ее.

– Ах вы противный! – взвилась лже-покойница, и тут же, изогнувшись, как кошка, прошипела: – Значит, война?

– Между нами другие отношения просто невозможны, – усмехнулся Василий. – Извините, Анна Сергеевна, если у вас ко мне все, то я должен спешить – меня ждет Его Высочество.

Анна Сергеевна посторонилась, и Дубов поспешил вслед за Теофилом. Но даже затылком он ощущал полный холодной ненависти взгляд госпожи Глухаревой.

– Вздорная женщина, – заметил Теофил. – Его Величество Александр такую и на порог не пустил бы.

Виктор встретил боярина Василия в своем рабочем кабинете – там, в отличие от покоев Александра, не было ничего лишнего, не говоря уж о всяком хламе, который у короля валялся даже на рабочем столе. Единственное, что привлекло внимание гостя, так это ржавая шпага, висевшая на стене.

– По преданию, эта штуковина принадлежала еще Георгу, – пояснил хозяин, уловив интерес боярина Василия. – Якобы она и послужила причиной его изгнания. Или, вернее сказать, последней каплей.

– Вот как?! – искренне подивился Василий.

– Ну да. Будто бы он выхватил шпагу и с криком: «Крыса!» проткнул занавеску. А там стоял некий почтенный царедворец.

– Ну, так эта шпага историческая реликвия, – заметил Дубов и подумал, что баронесса Хелен фон Ачкасофф дорого бы дала, чтобы заполучить такой экспонат к себе в коллекцию.