Дверь в никуда

Ответ Старшего Кузнеца был обескураживающим: нету у эльфов системы власти. То есть не войско и его глава являются властью. Никита уже был достаточно взрослым, чтобы понимать, почему это так. Конечно для общества в котором кто-то способен создать биологическое оружие, не менее, кстати, смертоносное, чем ядерное, по крайней мере, при эльфийских возможностях, группа особей с большими дубинами властью быть не может. Но вроде сами создатели биологического оружия у эльфов властью тоже не были. Уж если кто и мог претендовать на такую роль, так это Целитель. Кому, как не ему, тут биобомбы делать? Однако при разговоре с ним не чувствовалось ощущения беседы с важным лицом, с власть имущим. Как не было такого ощущения при разговоре с самим Старшим Кузнецом. И ведь особи с толстыми кошельками у эльфов тоже не могут быть властью. По причине отсутствия кошельков. А кошельков нету, поскольку у эльфов денег нету. Это уже давно известно стало землянам. У людей деньги есть, и эльфы прекрасно понимают, что это такое. И сами умеют торговать, хотя в межрасовых отношениях больше бартер используется. Но вот у себя эльфы денег не используют, и вообще черт его не поймет, как у них экономика устроена. То есть с технической точки зрения вроде понятно как и что производится, хотя тоже загадок до черта. А вот организационная сторона, которой так Аня добивается, ускользает. Почему кто-то выполняет такую работу, а не другую, как распределяются произведенные продукты. Почему вообще все работают, а не бездельничают. До земного уровня, когда работа нужна лишь как интересная игра, они пока не доросли. То есть Целитель или тот же Старший Кузнец и могут работать из чистого интереса, но кто-то ведь и рутинными делами должен заниматься. Поля там обрабатывать, или одежду шить. Роботов тут нет, а дрессированные животные вряд ли способны во всем человеческие руки заменить.

— Ну хорошо, тогда расскажи, как была построена эта фабрика, как ты стал ей руководить? — попросила Аня.

— Это очень давно началось. Когда я был молодым, я не испытывал желания работать с животными или растениями. Мне хотелось достичь чего-то другого, своего. Тогда мы только начали получать металлические изделия от пригорян. Их было очень мало, ценились они высоко. Все сразу оценили, что металл намного превосходит камень или кость по режущим свойствам. И тогда я решил научиться работать с металлом и отправился к пригорянам. Сначала меня не хотели учить, чуть не прогнали, но вот он помог. — Старший Кузнец кивнул на Мага — Потом я по совету Мага отправился к людям тоже учиться. Человеческий металл нам не подходит, но у людей другие методы работы, которые пригоряне не знали. Я научился всему, чему можно было, вернулся сюда и начал сам делать клинки. Тогда я построил первую кузницу из мертвых бревен по примеру людей, хотя с металлом работал способами пригорян. А потом стал использовать и железные инструменты, как люди. Получилось лучше. Мои изделия нравились племени, но их все равно не хватало — один я так много сделать не мог. И многие молодые хотели учиться у меня, потому что меня стали уважать за мой полезный труд. Тогда я предложил построить большой завод на котором работали бы многие. Племя согласилось, и мы начали строить. Работали я и ученики, и общины выделяли работников для строительства. Вот так был построен завод. Потом, когда работать стали ученики, я стал искать новые способы обработки металла, новые присадки. Сейчас мы здесь делаем клинки куда лучшие, чем пригоряне. И хирургические инструменты умеем делать только мы. Люди тоже высоко ценят наши изделия, но им мы ничего не продаем. Потому что они могут пользоваться своим железом, в общем неплохим металлом, а нам годятся только бронзовые изделия. Сейчас я здесь самый главный, потому что я самый опытный. Когда я умру, руководить всем будет самый опытный из моих учеников. Ты об этом хотела узнать?