Дверь в никуда

В звездном свете Никита увидел наконец, что над холмами встают огромные столбы дыма, как над вулканами. Но это обычный дым из труб. Металлургический завод? Интересно, хотя и не ему. А вот Ербол будет в восторге. Его тут любая технология интересует. Странно. По должности ему вроде положено больше магией интересоваться. Хотя что тут из магии изучать? Все, что умеет Маг и эти эльфы, конечно здорово. Но совершенно непонятно, как они это делают. Они и сами не понимают этого. Как ребенок не понимает механизма зрения или слуха. Могут и все тут.

Воняло в здании завода, а может лучше сказать, пещере завода здорово. Так показалось отвыкшему на Земле двадцать второго века от технических запахов Никите. Тут была и тошнотворная, вызывающая кашель сера, и раскаленный металл, и аммиак и еще какая-то дрянь. И еще ноктовизры оказались бесполезными. Конечно завод освещался не грибными светильниками, а факелами на стенах. Но в основном пламенем горнов и сиянием металлоплавильных печей. Нокотовизоры исправно меняли усиление, чтобы не слепить глаза. Сквозь них можно было бы и на вспышку атомного взрыва смотреть безбоязненно, а уж все детали кипения жидкой меди как на ладони. Но вот прочие пейзажи завода тонули в полной темноте. Что делать, хоть и совершенная техника, но не живые глаза с их удивительной адаптивностью. Инфракрасный диапазон здесь тем более помочь не мог. Глыбы раскаленного металла и шлака давали такую засветку, что хоть глаз коли. Пришлось чертыхнувшись снять и обходиться природными возможностями. Однако факелы и прочие источники света давали достаточно даже для человеческих глаз. Так что подошедшего эльфа Никита смог разглядеть пусть и не во всех подробностях, но вполне уверенно.

А вышел к ним высокий мужик, безбородый, как все тут, но с плечами такой ширины, что поверить в его родство с гибкими тонкими эльфами было просто невозможно. Из-за мышечных бугров громадные ручищи напоминали корявые дубовые колоды. И лицо его выглядело не старческим, но лицом пожилого человека. С морщинами, с мешками под глазами. Никита пока не так много эльфов и видел, но выглядящих пожилыми не видел еще. Уши прятались под длинными седыми волосами, так что на вид он от человека не отличался сейчас совершенно. С Магом эльф обнялся степенно, но Никита ощутил в этом объятии совершенно неожиданную теплоту давней дружбы. Да и сам способ приветствия для чуждого всякой фамильярности Мага выглядел совершенно нетривиально. Потом начались официальные представления, приветствия. Эльфа звали так же функционально, как и прочих обитателей этого мира: Старший Кузнец. Никита, правда, так и не понял, был он старшим по возрасту или по званию. То есть обе версии годились, поскольку эльф и там и тут оказался старшим. И слово кузнец к его профессии не очень подходило, но так перевел Маг на русский, и так же сам Старший Кузнец назвался на языке здешних людей, которым, как и Целитель, владел отменно. Свою епархию по просьбе Мага он согласился показать землянам без проблем. И при этом сам не особо интересовался земной металлургией. Разговор с Магом его явно больше занимал. Мобильник этот разговор не взял, поскольку по эльфийски говорили, но Никита понял в общих чертах, что речь шла об общих знакомых из каких-то давних пор. Стандартное кто, что, как, с кем. Кто-то уже умер, чему эльфийский кузнец вкратце огорчился.

Сама же экскурсия для Никиты была не особо интересна. Какая-то помесь политехнического и исторического музеев. Много печей, сложенных из камней и глины. Кучи древесного угля и каких-то еще присадок. На заводе выплавляли медь из руды, очищали серебро и олово, переплавляли слитки меди купленные у людей. Суть процессов интересовала больше всех Ербола. Аня, хоть и историк, тоже скучала, как Никита заметил. Ее больше отношения людей привлекали. А здесь по ее части вроде ничего неожиданного не было. Или это только Никита так считал. Потом пошли прокатные станы из огромных железных цилиндров. На этом Аня несколько оживилась. По ее словам на таком технологическом уровне на Земле тонкую медную фольгу получали расплющиванием меди с прокладками из бараньих кишок молотом на наковальне. Тут же технология почти до двадцатого века дошла. И замеры тоньшины медной фольги вызвали у Ербола бурный приступ энтузиазма. Зачем эльфам столько тончайшей медной фольги, выяснили уже в следующем цехе.

— Ты хотел узнать, как делаются эльфийские мечи? — обратился Маг к Ерболу — Вот смотри, узнавай из первых рук. Я тебе не хотел рассказывать, потому что и сам не знал в точности. Пусть тебе все расскажет знающий.