Дверь в лето

— Давай поставим мысленный эксперимент. Здесь все логично и обоснованно математически. Берем морскую свинку — белую, с коричневыми пятнами. Сажаем ее на темпоральную платформу и перемещаем на неделю назад. Но неделю назад мы уже нашли ее на платформе и с тех пор она сидит в клетке. Таким образом, у нас — две морские свинки… хотя на самом деле это один и тот же зверек, только один из них — на неделю старше. Мы берем одного из них, посылаем на неделю назад и…

— Подожди минутку! Которого?

— Которого? Но он же один. Мы берем того, который моложе, конечно, потому что…

— Ты сказал, что у нас одна морская свинка. Потом ты сказал, что их две. Потом — что две и есть одна. Ты хочешь взять одну из них… хотя они и есть одна…

— Вот это я и пытаюсь объяснить — как две свинки могут быть одной. Если ты возьмешь ту, которая младше…

— А как ты узнаешь, какая из них младше, если они выглядят совершенно одинаково?

— Ну у той, которую мы посылаем на неделю назад, можно отрезать хвостик. И когда она вернется…

— О, Дэнни, как это жестоко! К тому же, у морских свинок нет хвостов, — выдвинула она решающий довод.

Больше я не пытался объяснить ей все это.

Рикки просто не придавала этому большого значения. Увидев, как я поник, она тихо сказала:

— Иди ко мне, милый. — Она взъерошила мне волосы и чмокнула меня. — Мне нужен один ты. С двумя бы я не справилась. Скажи мне вот что — тебе понравилось, какой я стала?

И я зарекся просвещать Рикки, кто я такой.

Но некоторых вещей я так и не могу объяснить, даже себе самому. Словно я сидел на карусели, считал обороты и сбился со счета. Почему я не видел сообщения о моем пробуждении? Я имею в виду второе, в апреле 2001, а не первое в декабре 2000. Я же тогда подробно просмотрел этот раздел. Меня разбудили (во второй раз) 27 апреля 2001 года, в пятницу, значит, сообщение об этом должно быть в “Таймсе” на следующее утро. Но я не видел его. Я должен был найти имя “Д.Б.Дэвис” в “Таймсе” за субботу, 28 апреля 2001 года.

Рассуждая философски, можно представить себе вселенную, где нет европейского континента. Неужели и впрямь существуют “параллельные потоки времени” или “альтернативные вселенные”. Неужели я попал в другую вселенную, когда вмешался в структуру мироздания? И нашел там Рикки и Пита? Может быть, где-то (или когда-то) есть такая вселенная, в которой Пит воет, брошенный на произвол судьбы? Или такая, в которой Рикки не попала к бабушке, а вынуждена была терпеть мстительную ярость Белл?

Но одна строчка мелким шрифтом ничего не доказывает. Той ночью я почти не спал и мне вполне могло просто показаться, что я просмотрел все газеты. Я всегда был рассеянным, особенно, если Погружен в мысли о работе.

А что бы я стал делать, если бы увидел свое имя? Встретил бы самого себя — и сошел бы с ума? Нет, ведь если бы я увидел свое Имя, я не сделал бы того, что сделал потом — “потом” с моей точки зрения — и это имя просто не могло бы появиться в газете. Не оказалось бы причин, которые привели к этому. Здесь налицо была отрицательная обратная связь со встроенной “охранной цепью” — само существование этой строчки было обусловлено тем, что я ее не увижу. Сама возможность того, что я прочту свое имя, исключалась “невозможностями”, заложенными в основе цикла.

“Есть божество, что лепит нашу волю; желанья наши — плод его трудов”.[38] В одном изречении утверждаются и предопределение и свобода воли. Есть только один настоящий мир, с одним прошлым и одним будущим. “Каким был в начале, таков есть и таким пребудет мир бесконечный, аминь”. Только один… но такой большой и сложный, что в нем хватает места и для свободы воли, и для путешествий во времени и для всего прочего; причем все это опутано связями — прямыми и обратными, есть даже охранные цепи. В рамках его законов нам позволяется все, что угодно… но потом все возвращается на круги своя.

Я не единственный, кто путешествовал, во времени. И Форт и Амброз Бирс[39] описали множество таких случаев, правда, относя их к области необъяснимого. Я подозреваю, что старый доктор Твишелл нажимал свою кнопку гораздо чаще, чем признается… при этом ничего не объясняя тем, кого посылал в прошлое и будущее. Сомневаюсь, что это когда-нибудь всплывет. В моем случае об этом знали всего три человека и двое из них не верили мне. Не так уж много может путешественник во времени. Как говорил Форт, железные дороги появились, когда пришло их время.

Но у меня нейдет из головы Леонард Винсент. Неужели он стал Леонардо да Винчи? Неужели он прошел через весь континент и встретил Колумба? В энциклопедии описана его жизнь — но ведь свою биографию он писал сам и мог написать все, что угодно. Я-то знаю, как это бывает: сам делал нечто подобное. В Италии пятнадцатого века не знали ни личных номеров, ни идентификационных карточек, ни дактилоскопии — тогда все было проще.