Две стороны неба

- Вот и неправда! Вовсе не нравится. Просто вбил в голову, что тебя как-то выделяют. Не таким считают. А ведь для нас ты обычный, Роберт, и для других тоже. Такой же, как мы. Только больше переживший.

Рената говорила очень искренне, и Роберт крепко сжал ее ладонь и тут же отпустил, смущенный своим невольным порывом. Рената улыбнулась ему, похлопала по глухо загудевшему боку мобиля.

- Чья повозка?

Что-то больно закололо в груди.

- Это... к Кате...

Рената не слушала. Она смотрела за спину Роберта и перестала улыбаться. Роберт повернул голову. Бледная женщина в зеленом платье и Катька Мухина медленно шли к мобилю. Глаза у Катьки были заплаканными. Роберт и Рената встали.

- До свидания, - дрогнувшим голосом сказала Катька.

Она открыла дверцу мобиля и помахала рукой. Помахала тем, кто молча стоял у сосен. А там был весь интернат.

День проползал нехотя и трудно. Роберт находился в странном оцепенении. Его о чем-то спрашивали и он что-то отвечал, ему что-то рассказывали и он послушно кивал головой. Больше всего хотелось уйти в комнату, уткнуться лицом в подушку и уснуть. И, проснувшись, узнать, что из мира навсегда исчезла боль.

А вечером произошла еще одна встреча с прошлым. В небольшом зале учебного корпуса, перед экраном связи, Роберт оказался наедине с человеком, который когда-то был его отцом.

Злое худое лицо отца еще больше ожесточилось, глубокие складки, похожие на шрамы, пересекли щеки, редкие волосы отросли и неряшливо свисали на уши.

- Мерзавец! - прошипел отец, стремительно подавшись вперед, и Роберт невольно отстранился, как будто отец мог вцепиться в него. - Предатель!

Роберт пришел в себя и выпрямился.

- Что тебе нужно? Руганью твоей я, слава богу, сыт по горло. Новенького хочется, уважаемый папаша!

Голова отца задергалась. Он процедил сквозь зубы:

- Негодяй! Почему я тебя сразу не придушил?

- Действительно! Не сидеть бы мне шестнадцать лет взаперти.

Глаза отца сузились. Он устало опустил голову и внезапно жалобно спросил:

- Как ты мог стать предателем, Бобби? Боже, мой сын - предатель!

- Что ты хочешь мне сказать? - повторил Роберт. - Говори быстрее.

- Роберт! Как ты мог изменить нашей борьбе?

- Я не буду тебе объяснять. Все равно не поймешь. Понять можно, только отказавшись от предрассудков. Возможно, когда-нибудь ты убедишься, что неправ.

- Хочешь сказать, я всю жизнь бросил псу под хвост?

- К сожалению, да... отец. В истории были примеры...

- Пошел ты со своей историей! Быстро же тебя обработали! Не выйдет из тебя толка, поешь с чужого голоса.

- Как раз теперь-то я обрел свой голос. Все вы внушали мне ложь...

- Быстро же тебя обработали, - повторил отец, подался к нему, заговорил свистящим шепотом: - Сынок, не верь коммунистам! Они обманули. Ты же свободу потерял!

Роберт иронически хмыкнул.

- Если понимать под словом "свобода" жизнь на Базе, то согласен: такую свободу я действительно потерял. И почему-то ничуть не жалею.

- Ну ладно! - с угрозой произнес отец. - Значит, не желаешь с нами?

- С кем это с вами? Мы, испанский король!..

- Насмехаешься, щенок? Пожалеешь!

- У тебя все? Тогда я пошел.

"Нет, таких уже не переубедить, - размышлял Роберт по дороге к коттеджу. - Таких надо просто изолировать. Ничего, кроме вреда, они не принесут. Слишком много времени и сил было потрачено на бесполезное сопротивление, чтобы теперь сдаваться... Пусть даже они понимают всю бесполезность... Отказаться от заблуждений они просто не в силах. Они умышленно закроют глаза на все хорошее, чтобы оправдаться перед собой. Взывать к их разуму бессмысленно, слишком сильна ненависть... Таких надо просто навсегда лишить возможности кусаться".

Пашка и Анджей разговаривали, как всегда, и замолчали, когда Роберт вошел в комнату. Он, не раздеваясь, сел на кровать, прислонился спиной к прохладной стене. Больше всего хотелось хотя бы на время избавиться от своих размышлений и пожить спокойно, ни о чем не думая.

И его поняли.

- Синьор, вы не собираетесь спать? - приподнявшись, спросил Пашка.

- Не знаю...

Анджей отбросил одеяло и тоже сел.

- Есть предложение! Пойдем, подышим ночью, поболтаем!

- Есть! - радостно подхватил Пашка. - Годится, Роберт?

- Я не против.

- Тогда слушайте! - Пашка вскочил, завозился в поисках рубашки. Решетки уже перепилены, а веревочную лестницу сегодня передали через верного человека из стражников. Спускаться будем по одному. Главное - не шуметь! Лошади спрятаны в лесу, а корабль ждет уже третью ночь. Пароль "Франция и свобода". Все понятно?

- Да, шевалье! - тихо воскликнул Анджей.

Пашка повернулся к Роберту.

- А вам, виконт?

- Я уже отгибаю прутья.

- Тогда в путь!

Роберт и Анджей спрыгнули удачно, а Пашка ударился коленом о выступающий из земли толстый сосновый корень и тихонько зашипел сквозь зубы.

- Благородные графы, я ранен! Пуля стражника зацепила ногу!

Анджей присел, подставляя спину.

- Садись! Главное - добраться до лошадей.

Пашка взгромоздился на Анджея, обхватил его шею руками и они устремились к лесу.