Две могилы

Прохожие останавливались и смотрели на Пендергаста, одни с праздным любопытством, другие с откровенной враждебностью. Потому что доктор Персиваль Фосетт выделялся в толпе, как белая ворона. Чего он на самом деле и добивался.

Пендергаст устремился к причалу, на ходу громко объясняя провожатому, что Королева Беатрис предпочитает прибрежные районы и появляется обычно перед рассветом, а не на закате, как думают все остальные. Эгон вроде бы и не слушал его, но без устали шагал вслед за ученым.

Лодки на пристани содержались в превосходном состоянии, хотя некоторые были намного большего размера, чем требовалось для рыбалки на озере. Кроме них, там стояли на приколе две моторные баржи с тяжелыми механизмами непонятного назначения, опять-таки слишком громоздкими для небольшой сельскохозяйственной общины. Трудно было даже предположить, как все это смогли доставить на отдаленное, изолированное озеро. Вечерело, и на причале царила деловая суета. Рыбаки перегружали дневной улов на тяжелые ручные тележки и сразу же обкладывали его льдом. Все они производили впечатление сильных, трудолюбивых и независимых людей — одним словом, идеальное общество. Пендергаст не заметил в городе ни одного бара или кафе.

— Скажите, Эгон, неужели в городе совсем не употребляют спиртное? Это запрещено?

Увы, он не дождался не только ответа, но даже слабого намека на то, что вопрос вообще был услышан.

— Ну хорошо. Пойдем дальше.

Он двинулся вдоль причалов. Непогода окончательно уступила место красивому, зачаровывающему закату. Огромный оранжевый шар солнца медленно опускался в багряные облака над противоположным берегом, отражаясь в воде и высвечивая силуэт полуразрушенной крепости на острове.

Позади дальнего причала виднелось странная композиция из трех огромных валунов, на удивление одинаковых по форме и размеру. Они возвышались над поверхностью воды на несколько футов и располагались треугольником на расстоянии приблизительно в десять ярдов друг от друга. Здесь Пендергаст остановился и оглянулся на город, спускающийся к озеру по склонам кратера. Удивительная картина чистоты, аккуратности и порядка. Добротные здания, белеющие свежей штукатуркой; ставни, расписанные в яркие голубые и зеленые тона; под многими из окон подвешены ящики с цветами. На улицах не видно никакого мусора, даже старых автомобильных покрышек, никаких надписей на стенах и заборах, ни одной бродячей собаки… или вообще ни одной собаки. А также пьяниц, бродяг и бездельников. Не слышно ругани, криков, громкого шума.

Помимо собак и мусора, в городе не хватало еще чего-то привычного. На улицах встречалось множество пожилых людей, но ни одного дряхлого старика, толстяка или калеки. И что особенно интересно, никаких близнецов.

Одним словом, не город, а прекрасная маленькая утопия, затерянная в джунглях Бразилии.

Когда на озеро опустились сумерки, в крепости зажглись огни. В ночной тишине стоявший на причале Пендергаст различил отдаленные звуки, доносящиеся с разных концов озера: гудение генераторов, металлический лязг механизмов, потрескивание электрических контактов и за всем этим — очень слабый, отдаленный крик какой-то птицы… или, может быть, истязаемого человека.

60

За причалами вдоль извилистой береговой линии раскинулся галечный пляж. Дальше, на расстоянии в четверть мили, сплошной стеной с острыми зубьями вставал лес. Как только солнце, опустившись ниже последнего слоя облаков и выдав прощальный фонтан света, исчезло за горизонтом, небо сделалось совсем черным.

Пендергаст вытащил из рюкзака красный фонарь. Затем повернулся к невозмутимому Эгону и произнес тихим, дрожащим от волнения голосом:

— Мой дорогой спутник, сейчас наступит время Королевы Беатрис.

Он побрел по пляжу, Эгон двинулся следом. Несколько лодок сохли на берегу, задрапированные в рыбацкие сети. Дальше пляж переходил в нагромождение скал, а еще несколько минут спустя биолог достиг опушки леса. Последний луч солнца блеснул за островной крепостью, едва различимый в свете прожекторов. Еще один отдаленный крик — птицы или человека? — пронесся над водой.

— Эгон, вы видите эти развалины? — спросил Пендергаст и показал рукой в сторону острова. — Зачем они так ярко освещены? Что там происходит?

В глазах провожатого, внимательно разглядывающих биолога, отражались крепостные огни.

— Опытное хозяйство, — в первый раз соизволил ответить он. — Животноводческая ферма.

— Ферма? — покачал головой Пендергаст. — Нет, меня это не интересует. Мне нужно в лес. — Он порылся в рюкзаке и достал еще один фонарик. — Это для вас. Пожалуйста, не пользуйтесь обычным фонарем. Королева Беатрис не выносит яркого света. Следуйте за мной, не отставайте и не шумите.

Он протянул Эгону красный фонарик и направился вглубь леса. Колючие ветки араукарий, переплетаясь с густым кустарником, преграждали дорогу. Земля была все еще влажной после дождя. Но Пендергаст, гибкий и проворный, как змея, легко продирался сквозь заросли, поводя красным лучом то в одну, то в другую сторону и держа сачок наготове.