Две Дианы

Как бы то ни было, его утешала мысль, что Колиньи уже в Париже. А коли так, значит, он доложил королю, что именно Габриэлю удалось продлить оборону Сен-Кантена. Генрих же, верный своему монаршему слову, может, и не станет ждать возвращения сына, чтобы освободить отца.

И все-таки Габриэль не мог совладать со своим беспокойством, тем более что беспокоился за двоих. Перед отъездом из Сен-Кантена ему не удалось повидать Диану.

Между тем, не замечая грустной рассеянности своего пленника, лорд Уэнтуорс продолжал:

— Впрочем, я постараюсь, господин д’Эксмес, быть не слишком свирепым тюремщиком, и, чтобы сразу же доказать это, я разрешаю вам сколько угодно выходить из дому и разгуливать по городу… Разумеется, если вы дадите мне слово дворянина не помышлять о побеге.

Тут Жан Пекуа, не удержавшись, обрадованно дернул за рукав удивленного Габриэля.

— Я вам крайне признателен за это предложение, милорд, — любезно ответил молодой человек, — и даю честное слово даже и не думать о побеге.

— Этого достаточно, сударь, — сказал лорд Уэнтуорс, — и если гостеприимство, которое я могу и должен вам оказывать в своем доме, покажется вам стеснительным, то, пожалуйста, не чинитесь со мною. Я не буду в претензии, если вы подберете себе более удобное жилье.

— О, господин виконт, — с жаром выпалил Жан Пекуа, обращаясь к Габриэлю, — если вы соблаговолите занять самую лучшую комнату в доме моего родича, оружейника Пьера Пекуа, то окажете ему большую честь, а меня просто осчастливите, клянусь вам!

И достопочтенный Пекуа сопроводил свои слова выразительным жестом. Он теперь изъяснялся не иначе, как посредством каких-то таинственных знаков и умолчаний, да и вообще становился весьма загадочной личностью.

— Спасибо, друг мой, — сказал Габриэль. — Но, право же, воспользоваться таким разрешением значило бы злоупотребить любезностью…

— Нет, уверяю вас, — живо возразил лорд Уэнтуорс, — я нисколько не возражаю против того, чтобы вы поселились у Пьера Пекуа. Это состоятельный, деятельный горожанин, мастер своего дела и честнейший человек. Я хорошо его знаю, покупал у него не раз оружие, и у него живет довольно миловидная особа, дочь или жена, не знаю точно.

— Его сестра Бабетта, милорд, — объяснил Жан Пекуа. — Она и вправду довольно привлекательна, и не будь я так стар… Но род Пекуа из-за этого не угаснет. Пьер потерял жену, но она ему оставила двух здоровенных мальчишек, и они будут вас развлекать, господин виконт, если вы согласитесь принять приглашение моего двоюродного братца.

— Соглашайтесь, виконт, я вам советую, — прибавил лорд Уэнтуорс.

Габриэль подумал — и не без оснований, — что красивый и галантный губернатор Кале был не прочь по каким-то причинам освободиться от сотрапезника, который торчал бы весь день в его доме и тем самым стеснял самого хозяина. Молодой человек и впрямь не ошибался, ибо, как изящно выразился стрелок лорда Грея в беседе с Арно, губернатор предпочитал пленникам пленниц.

Уже не колеблясь, Габриэль с улыбкой обратился к Жану Пекуа:

— Ну что ж, поскольку лорд Уэнтуорс не возражает, то я поселюсь у вашего родственника.

Тот просиял от радости.

— Полагаю, что вы правильно поступаете, — сказал губернатор. — Пожалуй, в доме этого доброго оружейника вам будет удобнее, чем у меня. Ведь молодому человеку нужно чувствовать себя непринужденно, это дело известное.

— Вы и в самом деле знаете цену независимости, — рассмеялся Габриэль.

— Вы не ошиблись, — в тон ему ответил лорд Уэнтуорс, — я еще не в том возрасте, когда поносят свободу.

Затем он обратился к Жану Пекуа:

— А вы, мэтр Пекуа, можете рассчитывать на кошелек родственника? Лорд Грей говорил мне, что вы собираетесь занять у него сто экю для своего выкупа.

— Все, что есть у Пьера, есть и у Жана, — ответил убежденно ткач. — Так уж повелось испокон веков в семье Пекуа. Я заранее был уверен, что дом моего родича — мой дом. Так что прошу вас послать со мною кого-нибудь из своих подчиненных: он возвратится к вам с условленной суммой.

— Это излишне, мэтр Пекуа, — ответил лорд Уэнтуорс, — я и вас отпускаю на слово. Завтра или послезавтра я навещу виконта д’Эксмеса у Пьера Пекуа и на те деньги, которые вы должны моему зятю, приобрету что-нибудь из оружия.

— Как вам будет угодно, милорд, — поклонился Жан.

— А теперь, господин д’Эксмес, — обратился губернатор к Габриэлю, — нужно ли мне говорить вам, что вы всегда будете моим желанным гостем?

— Благодарствую, милорд, — ответил Габриэль, — я принимаю вашу дружбу, разумеется, на условиях взаимности, — прибавил он, улыбаясь, — ибо война изобилует превратностями, а сегодняшний друг может завтра стать врагом.

— О, я-то чувствую себя в полнейшей безопасности за этими неприступными стенами. Если французам суждено взять обратно Кале, то это произойдет не раньше чем через двести лет… А тем временем надо жить как можно веселее. Кстати, забыл сказать: если вы испытываете денежные затруднения, виконт, то мой кошелек к вашим услугам.