Две Дианы

— Рано еще об этом говорить, — ответил Габриэль. — А пока забудь на какой-то срок о себе и о той тени, которая затемнила всю твою жизнь. Попозже мы все узнаем, обещаю тебе. Поговорим лучше о другом. Сейчас ты особенно мне нужен, Мартин.

— Тем лучше, господин виконт!

— Тогда мы поймем друг друга, — продолжал Габриэль. — Мне нужна вся твоя жизнь без остатка, все твое мужество. Готов ли ты довериться мне и, пойдя на любые лишения, целиком посвятить себя моему делу?

— Еще бы! — воскликнул Мартин. — Ведь таков мой долг!

— Молодчина, Мартин! Однако подумай хорошенько. Дело это трудное и опасное.

— Очень хорошо! Это как раз по мне! — потирая руки, беспечно заявил Мартин.

— Будем еще раз рисковать жизнью, Мартин.

— Чем крупнее ставка, тем интереснее игра!

— Но игра эта суровая и, начавши ее, придется играть до конца.

— Либо идти ва-банк, либо вообще не играть! — с гордостью молвил оруженосец.

— Прекрасно, — сказал Габриэль. — Но придется бороться со стихиями, радоваться буре, смеяться над недостижимым…

— Ну, и посмеемся, — перебил его Мартин. — По совести говоря, после той перекладины жизнь мне кажется просто чудом из чудес, и я не посетую, ежели Господь Бог отберет тот излишек, которым он меня пожаловал.

— Тогда, Мартин, все сказано! Ты готов разделить со мной мою судьбу и последуешь за своим господином?

— До самой преисподней, господин виконт, хотя бы для того, чтоб там подразнить сатану!

— На это не слишком надейся, — возразил Габриэль. — Ты можешь погубить со мной душу на этом свете, но только не на том.

— А мне ничего другого и не надо, — подхватил Мартин. — Ну, а кроме моей жизни, господин виконт, вам ничего от меня другого не понадобится?

— Пожалуй, понадобится, — ответил Габриэль, улыбаясь бесшабашности и наивности вопроса. — Мне понадобится, Мартин Герр, еще одна услуга от тебя.

— А какая именно, господин виконт?

— Подбери мне, и притом поскорее, дюжину ребят твоей хватки. Словом, крепких, ловких, смелых — таких, что прошли огонь, воду и медные трубы. Можно это сделать?

— Посмотрим! А вы им хорошо заплатите?

— По червонцу за каждую каплю крови. В том трудном и святом деле, которое я должен довести до конца, жалеть о своем состоянии не приходится.

— В таком случае, господин виконт, — промолвил оруженосец, — за два часа я соберу целую свиту отчаянных озорников. Во Франции, и особенно в Париже, в таких плутах никогда не бывало недостатка. Но кто будет ими командовать?

— Я сам, — сказал виконт. — Только не как гвардии капитан, а как частное лицо.

— Если так, господин виконт, то у меня есть на примете пять или шесть бывалых наших молодцов, знакомых вам еще со времен итальянской кампании. С тех пор как вы их отпустили, они до того истосковались без настоящего дела, что с радостью явятся по первому зову. Вот я их и завербую. Нынче же вечером я вам представлю всю будущую вашу команду.

— Прекрасно, — произнес Габриэль. — Но только одно непременное условие: они должны быть готовы покинуть Париж немедленно и следовать за мной без всяких расспросов и замечаний.

— За славой и золотом они пойдут хоть с закрытыми глазами.

— Я рассчитываю на них, Мартин. Что же касается тебя…

— Обо мне говорить не приходится, — перебил его Мартин.

— Нет, именно приходится. Если мы уцелеем в этой заварухе, я обещаю сделать для тебя то же, что и ты для меня. Я помогу тебе справиться с твоими врагами, будь покоен. А пока — вот тебе моя рука!

— О, господин виконт! — промолвил Мартин, почтительно целуя руку Габриэлю.

— Теперь иди, Мартин, и сейчас же принимайся за дело. А мне надо побыть одному.

— Вы остаетесь дома? — спросил Мартин.

— Да, до семи часов. Мне в Лувре надо быть только к восьми.

— В таком случае я еще до семи представлю нескольких персонажей из состава нашей будущей труппы.

Он поклонился и вышел, чувствуя себя на седьмом небе от одного только сознания, что ему доверили столь важное поручение.

Габриэль, оставшись один, заперся у себя в комнате и принялся в подробностях изучать план Жана Пекуа. Он то расхаживал в раздумье из угла в угол, то присаживался к столу, набрасывая заметки. Ему хотелось, чтобы ни одно возражение герцога де Гиза не осталось без ответа. Мартин Герр явился около шести часов.

— Господин виконт, — важно и таинственно произнес он, — не угодно ли вам принять шесть или семь душ, которые надеются под вашим началом послужить Франции и королю?

— Ну да! Уже шесть или семь? — удивился Габриэль.

— Семь или шесть, которые не известны господину виконту. А с нашими стариками из-под Меца дойдет и до дюжины.

— Черт возьми, ты времени даром не теряешь! Ну-ка, введи людей!

— Поодиночке? — спросил Мартин Герр. — Так вам будет легче составить о них свое суждение.

— Пусть так, поодиночке, — согласился Габриэль.

— Последнее слово, — прибавил Мартин. — Должен вам заметить, что я знаю всех этих людей — иных лично, а об иных имею точные данные. У них разные характеры и разные побуждения, но всех их роднит одна черта — испытанная на деле храбрость. За это качество я вам ручаюсь. Но зато вы должны проявить некоторую снисходительность к другим их слабостям и недостаткам.