Дважды два

Я заглушил двигатель, размышляя, есть ли в небоскребе ресторан. Может, там и находятся пресловутые служебные квартиры. И в одной из них живет Уолтер Спаннермен.

Из Интернета я выудил нужную информацию: «Бельмонт-Тауэр» – один из проектов Спаннермена. Нашлась даже ссылка на видео. Я кликнул по ней и увидел самого Уолтера Спаннермена, расхваливающего преимущества здания. В качестве финального коммерческого довода он с гордостью объявил зрителям, что выбрал себе квартиру на верхнем этаже.

Я нажал на «паузу», и с чувством человека, вынужденного без конвоя идти на эшафот, выбрался из машины и направился к «Бельмонт-Тауэр». У дверей я подозвал швейцара.

– Красивое здание, – сказал я.

– Да, сэр. Очень красивое.

– В нем есть ресторан? Или клуб для арендаторов? – спросил я.

– Нет, ничего такого нет. Но по соседству есть «Ла Серна». Это пятизвездочный ресторан.

– Здесь сдаются квартиры?

– Нет, сэр.

Я сунул руку в карман.

– Ясно, спасибо вам за помощь.

Через несколько минут, ошарашенный мыслью о том, что Вивиан, скорее всего, живет со Спаннерменом у него в пентхаусе, я сел в машину и поехал обратно в Шарлотт.

Я приехал через полчаса после возвращения Лондон из школы, и она, едва услышав меня, бросилась к двери.

– Папочка! Где ты был?

– Работал, – объяснил я. – Извини, что не смог тебя забрать.

– Ничего. Меня тетя Мардж забрала. И отвезла домой. – Лондон обняла меня. – Я по тебе скучала.

– И я тоже по тебе скучал, детка.

– Я люблю тебя.

– Взаимно.

– А что значит «взаимно»?

– Когда говоришь «взаимно», значит, хочешь сказать то же самое. Вот ты сказала, что любишь меня, а я ответил «взаимно», значит, я тоже тебя люблю.

– Здорово, – обрадовалась она. – Я не знала, что так можно.

– В мире чего только нет. Ну а ты узнала что-нибудь интересное в школе?

– Узнала, что пауки – не насекомые. Они называются «арахмиды».

– Может, арахниды?

– Нет, папочка, арахмиды! Через «м».

Я был уверен, что она ошибается, но решил не настаивать.

– Круто!

– Это потому, что у насекомых шесть ног, а у пауков – восемь.

– Ух ты! Знаешь, а ведь ты умница.

– А пауков все равно не люблю. И пчел больше не люблю. Хотя они и делают мед. А бабочки красивые.

– Совсем как ты. Ты тоже красивая. Красивее любой бабочки, – заверил я. – Я отойду на минутку поздороваться с тетей Мардж?

– Ладно, а я проведаю Мистера и Миссис Крапинку. Ты не забыл налить им воды?

Ой.

– Забыл. Но вчера у них было достаточно воды. Так что с ними все в порядке.

– Сейчас пойду и проверю.

Я поцеловал ее в щеку и отпустил. Лондон убежала вверх по лестнице. Только тогда я заметил, что из кухни за нами наблюдает Мардж.

– Знаешь, а ведь ты хороший отец, – сказала она, когда я подошел ближе.

– Стараюсь. Как она?

– Ты имеешь в виду – тот час, который я пробыла с ней? По дороге домой мне пришлось купить фруктовый лед на палочке. А потом нагрянула мама с тоннами еды, и этими запасами тоже пришлось заниматься мне. Кстати, кое-что я сложила в холодильник, остальное – в морозилку. Ты мой должник. Я выжата как лимон. Ну и денек! Сама не понимаю, как я продержалась.

Моя сестра явно знала толк в мелодрамах.

– Я не думал, что вернусь так скоро.

– Я тоже. И опасалась, что к приезду ты раскиснешь как пюре. Так что стряслось? Она вообще была на месте?

– Я видел ее…

И я рассказал Мардж, как прошла поездка в Атланту. Она налила два стакана воды со льдом и протянула один мне.

– Можно один вопрос?

– Давай.

– Почему ты просто не дождался ее?

– Они поехали к Спаннермену, и я понял, что не желаю с ней встречаться.

– А причина?

– Она… была с ним. Наверное, у него в пентхаусе. И…

– И что? Она от тебя ушла. И сказала, что влюблена в него. Тебе известно, что она спит с ним, так?

– Известно, – кивнул я. – Просто думать об этом противно.

На лице Мардж отразилось сочувствие.

– Значит, психически ты совершенно здоров.

Я помолчал и вдруг понял, что обессилен.

– Что мне теперь делать?

– Заботиться о себе. Быть хорошим отцом для Лондон.

– Я про Вивиан.

– Давай пока ограничимся заботами о тебе и твоей дочери, ладно?

Напрасно я ездил в Атланту.

Во вторник я пытался погрузиться в работу над роликом для Тальери, но сосредоточиться было трудно, все мысли занимала Вивиан. Как наяву, я видел ее в «Бентли», а рядом с ней – Спаннермена, и когда пытался представить себе выражение ее лица, оно было таким же, как в тот вечер в патио.

Эти видения неотступно преследовали меня и приносили с собой ощущение собственной несостоятельности. Неполноценности. Меня не просто отвергли – заменили более богатым и влиятельным человеком, способным заставить смеяться и улыбаться так, как не мог этого сделать я.

Она ушла от меня не по каким-то своим причинам, а по моей вине.

Так я и сказал Мардж по телефону на следующий день, и, поскольку в одиночку мне выбраться из очередной ямы не удалось, они с Лиз приехали ко мне после работы. Был вечер вторника, я накормил Лондон едой, которую привезла моя мама. Мардж и Лондон отправились смотреть кино в гостиную, а мы с Лиз устроились в патио.

Я подробно рассказал обо всем, что произошло, и описал свои ощущения. А когда умолк, Лиз задумчиво сложила ладони.