Два брата

- Зачем же этот-то, которого невинно заподозрили, ходил к директору?

- Это после разъяснилось. Он ходил просить пособия... очень он бедный уж... Так за подаянием как бы ходил... Ему и стыдно было сперва признаться... Однако мне он признался.

- Извинились перед ним?

- Целая депутация ходила к нему... торжественно извинились...

- А он что?

- Он очень холодно принял извинение и через день заболел совсем... нервная горячка сделалась... Теперь в больнице лежит... Очень на него подействовало... Да и как не подействовать!.. Это - ужасное подозрение, Коля! Чуть было человека не погубили! Я навещаю его. Теперь ему лучше. Говорит, что не останется более здесь... В Москву уедет!..

- А настоящий шпион?

- О, этот совсем иначе себя держал! Он пришел в негодование, кричал, что на него клевещут, требовал, чтобы ему подали мерзавца, который распустил про него это, - одним словом, выходил из себя. Многие поверили ему.

- И он остался?

- Остался. Ходит на лекции и держит себя с необыкновенным апломбом!

Вася замолчал и заходил по комнате.

- Ты домой писал о своей женитьбе? - спросил он через минуту.

- Нет еще, сегодня напишу. Я думаю, папа и мама тоже удивятся.

- Я думаю, Коля, очень удивятся.

- Что ж тут удивительного?

- По-моему, Коля, тебе как-то не идет жениться! - заметил Вася.

- Как это не идет? - засмеялся Николай.

- Да так, не идет. Вот, например, Лаврентьеву шло, а тебе не идет.

- А мне нет?

- Нет. А впрочем, я, быть может, чепуху говорю, ты не обращай на это внимания! - промолвил Вася. - Однако который, брат, час?

- Двенадцать.

- Ну, мне пора! Надо еще к одному товарищу зайти, а после в больницу. Обещал. Что твоя статья? Принята?

- Кажется. Вот сейчас от Платонова получил записку. Зовет переговорить. На днях к нему зайду. Сегодня проспал, вчера от Смирновых поздно вернулся.

- А как вообще дела?

- Пока не важны, Васюк. Ну, да поправятся, а пока жду денег из дому.

- Из дому? - удивился юноша.

- Отцу писал, просил в долг, я не хочу так брать! - проговорил Николай.

- Так, так.

- А ты давно получал письма из дома?

- Нет, недавно. Все здоровы. Там, Коля, тоже, кажется, дела не важны.

- Подожди, Вася. Дай только время. Дела поправим! - весело заметил Николай. - С Леночкой и мотать меньше буду. Ты и то меня в мотовстве винишь! Сам-то живешь отшельником, питаешься акридами и медом{280}, хочешь, чтобы и все так жили! Так к Нине Сергеевне-то пойдем? - спрашивал Николай, прощаясь с братом.

- Пойдем.

- Кстати: Прокофьева не встречал в Петербурге и ничего о нем не слыхал?..

- Он арестован! - печально проговорил Вася.

- Арестован?

- Да. В Москве. Из-за границы, говорят, возвращался.

- Давно?

- С месяц.

- Кто это тебе говорил?

- Это верно. Вот, Коля, человек! - прибавил Вася восторженно. - Я когда-нибудь тебе расскажу о нем, а то ты все скептически относишься к нему, не зная его.

- Да я верю, Вася, что он хороший человек, право, верю. Я только над твоею восторженностью смеялся. Он, этот Прокофьев, по твоим словам, какой-то идеал всех добродетелей. Я тоже его немного знаю. А ты все-таки расскажи... Меня он по одному обстоятельству очень интересует.

- О, да ты его совсем не знаешь! - воскликнул Вася, оживляясь при одном имени Прокофьева. - Я его прежде тоже не знал, но здесь слышал. О, это, брат, настоящий человек! Однако прощай, Коля!

- Ты мне расскажи про настоящего-то человека, которого ты отыскал! Да вот что, Вася: обедаем-ка сегодня вместе с Леночкой. Приходи к шести часам к "Медведю". Знаешь "Медведя"?

- Нет, не знаю!

- Я и забыл, что ты постник.

Он сказал адрес и прибавил:

- Смотри же, приходи, Вася. Выпьем за наше счастье. Придешь?

- Ладно, приду!

Вася вышел от брата и пошел по улицам, раздумывая о Николае и Леночке. Новость о свадьбе произвела на него сильное впечатление. Он рад был, что ошибся в своих подозрениях, и в то же время ему почему-то жаль было Леночку.

"Оба они хорошие люди, а как будто не пара!" - повторял он про себя.

VI

Через час после ухода брата Николай отправился к Леночке. Она сегодня не пошла на лекции и поджидала Николая, перечитывая несколько раз его горячее, порывистое письмо. В прихожей раздался звонок. Леночка встрепенулась, радостная и счастливая. Послышались знакомые шаги, и в дверях показался Николай. Он бросился к Леночке и, целуя ее руки, повторял несколько раз: "Ты простила? Ты не сердишься, Леночка? Нет? Нет?"

Он глядел ей в глаза и по глазам мог видеть, что она не сердилась. Какое! В ее глазах светилась такая любовь, такое счастье!

- Ты спрашиваешь еще! И тебе не стыдно? Да разве я на тебя могу сердиться?.. И за что? За твое чудное письмо?.. Да если б ты...

Она не досказала мысли и любовалась Николаем с таким простодушным восхищением, что Николай, шутя, закрыл ей рукою глаза.

- Не смотри так, Лена! Не смотри! - проговорил он, смеясь. - Славная ты... добрая, хорошая моя! Ах, если бы ты знала, как тронуло меня твое письмо. И тебе было не стыдно даже подумать? "Или все кончено?" - писала ты. Ах, Леночка? С тобой как-то лучше становишься, право...

- Ну, ну, не захваливай, пожалуйста.