Дурные

— Мне кажется, мы тоже пойдём вот так, — пробормотала глухо Алиса. — Будем идти и идти и никуда не придём, а потом и забудем, зачем нам куда-то надо. Мы ведь уже… Мы ведь и так уже… Да? — она обернулась за ответом. — Да?

— Ну, хочешь, я скажу, что нет, — ответила Агнешка почти без интонаций.

Смутный звук от шагов затих впереди, где становилось не разобрать. Больше никто не появился на дороге. Лес молчал на них сквозь непроглядную гряду зубьев, и они сместились от него снова на середину. Они двигались, не задерживаясь, но и не ускоряясь слишком — не сильно хотелось бы догнать.

Не было уже даже холодно, только клонило немного в сон от чередования пятен света с темнотой между ними, словно они гипнотизировали, укачивая на ходу, делая всё совсем уж плоским и намалёванным, привидевшимся, когда закрываешь на секунду глаза.

Чуть согнувшись у фонаря, Алиса — её скашивало несколько вбок, будто сумка перевешивала — в очередной раз поддёрнула лямку у шеи, но она сползла на прежнее место. Агнешка не стала предлагать ей переместить на другое плечо. Сама она уже давно шла, прижимая руку в районе диафрагмы, и в полуприкрытых глазах её не читалось ничего.

— Ты о чём-нибудь думаешь сейчас? — спросила Алиса.

— Мм… А что?

— Нет, так… Подумалось вдруг: можно ли нам вообще ещё о чём-нибудь думать — вспоминать или загадывать на будущее? Это же, ну… как будто уже не имеет смысла, даже если бывало когда-то, и всё равно теперь не сбудется.

— Можно просто думать о чём-нибудь приятном, если хочется, — протянула Агнешка. — Не чтобы что-нибудь.

Она глянула мельком на Алису:

— Тебе хочется о чём-то?

— Я… — та растерянно улыбнулась. — Я почему-то думаю о том преподе, про которого говорила. Не знаю зачем. Там действительно ничего такого не было, если вдруг ты правда решила. Я почему-то думаю, что хотела показать ему свои записи, когда закончу — книга это будет или что… То есть уже ничего, наверно, не будет. Но я почему-то думаю, что было бы, если бы я ему показала и что бы он сказал на это, — она хихикнула шёпотом. — Зачем я это думаю.

— Почему нет. Может, это чуть дольше продержит на плаву, а там выяснится, что всё ещё не всё. А если и нет, несколько радующих минут — это тоже неплохо.

— А тебя что-нибудь держит?

Агнешка с проскользнувшей улыбкой пробежала взглядом где-то в непредназначенных для выражения мыслях.

— Скинешь мне, если напишешь всё-таки? — спросила она вдруг.

— А, — потерялась Алиса. — В смысле, если…

— Если мы куда-нибудь дойдём отсюда, если вернёмся в нормальный мир, и если ты что-то сможешь написать — да. Скинешь тогда мне?

— Д-да… Хорошо, — Алиса кивнула. Как будто тихо развеселившись чему-то, перебросила сумку на другое плечо. Звёзды с луною сверкнули в потёмках — хоть и облезшие местами, светились они всё ещё ярко.

— О, — Агнешка развернулась посмотреть. — Так они у тебя фосфорецируют?

— Да, — улыбнулась Алиса. — Я думала, ты видела.

— Неа. Удобная штука. Типа как путеводная звезда — только всегда под рукой. А то знаем мы эти звёзды.

— А что звёзды? — спросила Алиса. Дорога завернула в сторону, влево. Кто-то подрубил ветки на нескольких кустах, и они упали, перекрыв жёлтую линию.

— А на небе-небе звёзды, мертвецы хотят обратно44, — вполголоса напела Агнешка. Прервалась, кашлянув.

Вскинув голову, заговорила снова, только, казалось, затем, чтоб тишина не давила на уши:

— Ладно, я знаю очень дурацкую песню, которая сюда бы пошла, — громко и немелодично она завела. — Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам…

Поворот дороги молчал в ответ холодно и резко.

— И конечно, подпевать лучше хором, лучше хором, лучше хором.

Голос её осип к концу и заглох, закатившись куда-то.

— Очень фальшивлю? — спросила Агнешка.

— Ну… — поколебалась Алиса. — Да.

— Оки. Не буду больше.

На пути перед ними, чуть сбоку, темнел массивный силуэт — словно крупный угловатый валун. Он постепенно приближался в такт их шагов. От него всплыл и отделился другой, поменьше — он тоже застыл и не шевелился, но казалось отчего-то, что он принадлежит живому.

Агнешка едва замедлилась и сощурилась на дорогу.

— У меня уже глюки, или там правда кто-то стоит? — пробормотала она.

— Да, — Алиса приостановилась. — Да, там кто-то.

Угловатый валун, вероятно, был автомобилем с погашенными фарами. Силуэт возле него как будто заметил, что они заметили, и теперь просто молчал у машины, не трогаясь с места, не двигая ни руками, ни головой, — просто стоял. Просто ждал их.

— Погоди, — Алиса перехватила Агнешку за руку.

— Чего?

— Мне кажется, это воронок.

— Что?

— Ну, чёрный воронок, — пояснила Алиса. — Как при Сталине.

— А, да пофиг, — Агнешка устало потянулась, расправив плечи. — Я уже и туда сяду, честно говоря.

Алиса затормозила на полушаге на несколько мгновений, но тут же поспешила за Агнешкой. Та, приблизившись к силуэту, оскалилась в улыбке и ещё через секунду развела в приветствии руки:

— Кого я вижу…