Дурное поведение

– Ты разочаровалась во мне, – произнес стоящий рядом со мной Тайлер, продолжая смотреть на дождь. – Не так ли?

Я с подозрением взглянула на него и покачала головой.

– Нет.

– Я уже не тот человек, каким был раньше, Истон. – Он посмотрел на меня сверху вниз. – Теперь я забочусь о том, что принадлежит мне.

Он твердо и прямо смотрел мне в глаза, и я захотела, чтобы все его слова нашли подтверждение на деле. Будет ли он со мной грубым, но не причиняющим боли? Возбудит ли во мне желание большего? Заставит ли меня навсегда остаться с ним рядом?

Я отвернулась и шагнула с тротуара, тут же оказавшись под дождем. Обувь в один миг промокла, а юбка и блузка прилипли к телу. Я закрыла глаза, чувствуя, что Тайлер наблюдает за мной. Прохладный дождь намочил волосы, и я откинула голову назад, чтобы капли остудили лицо.

Почему Марек? Почему именно он пробился к моему сердцу и почему я позволила ему это сделать?

Теплое мужское тело прижалось ко мне сзади, и я почувствовала, как его рука легла на мое бедро. Я повернула голову, и он коснулся ладонью моей щеки и накрыл мои губы своими.

Тайлер.

Я провела языком по его губам и почувствовала, как у меня перехватило дыхание. Тело горело, низ живота отяжелел от желания, и я углубила поцелуй. Коснулась языком его верхней губы, легонько прикусила и потянула нижнюю, а затем позволила Тайлеру проделать то же самое со мной. Марек скользнул руками к моей талии, развернул меня и прижал к себе, одновременно целуя так, что мое дыхание сбилось. Дождь хлестал, одежда прилипла к телу. Тайлер провел языком по моему подбородку, собирая капли с кожи.

– Тайлер, – выдохнула я, зажмурившись, потому что его прикосновения доставляли мне такое удовольствие, что казались практически болезненными. – Тайлер, это неправильно.

Я отстранилась от него и отвернулась, тяжело дыша. Нелегко отказаться от своих желаний, и меня учили, что некоторые ошибки, конечно, можно исправить, но есть такие, которые вообще не стоит совершать. В глубине души мы всегда знаем, что правильно, а что нет. Разобраться в этом не трудно. Трудность заключается в том, чтобы правильно оценить последствия своего плохого поступка и его необходимость.

– Мне нравится твой сын, – призналась я Мареку. – И я люблю свою работу. Ты – публичная персона. Мы не можем себе этого позволить.

С этими словами я уронила руки вдоль тела так, словно они весили тысячу фунтов. Я не устала, но почему-то чувствовала себя совершенно разбитой. Марек посмотрел на меня исподлобья и слегка придвинулся.

– Истон, мы вместе едем домой, – заявил он тоном, не предполагающим возражений.

Измученное сердце забилось сильнее, умоляя меня согласиться. «Если ты не сдашься, то всегда будешь хотеть его. Отправляйся с ним домой. Ложись с ним в постель. Переступи через себя, иначе это безумие не закончится».

Но я не могла.

Что, если все станет еще хуже? Я не могла вынести мысли, что больше никогда его не увижу.

Новый Орлеан, может быть, и большой город, но здесь все равно все друг друга знают. Кто-нибудь – кто угодно – обязательно увидит нас вместе, и вскоре наш роман будет обнародован.

Нет.

Я подняла взгляд на Тайлера и тихо попросила:

– Отвези меня домой, пожалуйста. Ко мне домой.

Он прищурился и стиснул зубы, но я не стала дожидаться возражений. Развернувшись, я пересекла Ройял-стрит и свернула на более тихую боковую улочку, направляясь к парковке. Дождь насквозь промочил одежду, озноб пробирал до костей. Марек догонял меня, и я ускорила шаг, чтобы избежать дальнейших разговоров, быстро миновала вход в отель и двинулась дальше по тротуару. Если Тайлер продолжит настаивать, я точно не устою перед искушением и сдамся.

Но он остановил меня, схватив за локоть.

– Ты мне нравишься, ясно? – глядя себе под ноги, произнес он с таким видом, словно признание далось ему нелегко, и шагнул ближе. – Ты мне очень нравишься, сам не знаю почему, ведь чаще всего ты чертовски несчастна рядом со мной. Ты редко улыбаешься. Никогда не смеешься, зато любишь спорить, но по какой-то необъяснимой причине я хочу видеть тебя рядом. Мне хочется рассказывать тебе о себе, нравится нести всякую чушь. Почему мне кажется, что все это неправильно?

Я склонила голову, надеясь, что он не заметит моей улыбки. Он абсолютно правильно подметил. Чаще всего я ощущала себя несчастной, и было странно, что я так сильно понравилась ему. И в другой ситуации, возможно, я бы дала ему шанс. Возможно.

– Марек? – сквозь шум ливня долетел до нас чей-то голос. – Это ты?

Мы с Тайлером отпрянули друг от друга. Я посмотрела по сторонам и увидела группу людей, стоявших под навесом у входа в отель, мимо которого мы только что прошли. Лицо Тайлера сразу же приобрело суровое выражение при виде четырех одетых в деловые костюмы мужчин, курящих сигары. Он взял меня за руку и направился к ним, удерживая меня немного позади себя, а не рядом.