Дурная

– Неделю уже? Чем интересно? Наверное, ядерными отходами, раз общага превратилась в зону отчуждения на целую неделю, – ехидству в моем голосе позавидовала бы любая среднестатистическая ехидна. – Но вообще, я за тебя рада, Лиз. И Сашка хороший. Ему просто нужно правильные установки дать. Он бедный не знает, как вести себя.

– Сдохни. Тварь, – заорал Леха из-за стены. После рассмеялся так, что Джокер удавился бы, услышь эти звуки радости.

– Я сейчас ему… – вякнула я, наконец вытянув на свет божий чехол с платьем, которое искала. – Господи, ну что из него вырастет? Я очень хочу, чтобы хотя бы пока я рядом, этот мальчик побыл просто ребенком. Воспитанным, залюбленным, пусть слегка хулиганистым. Слегка… Понимаешь? А он…

– Не трогай пацана. Из таких как он вырастают богатые, уверенные в себе, брутальные дядьки. Такие, как его отец. А с твоим воспитанием он станет цветочком-василечком, восторженно глядящим в синее небо воловьими глазами. Ты ему не мать, уясни. Дед его очухается, а ты снова останешься у разбитого корыта. Где обещанная работа, а? – припечатала Лизон, откусывая половину от плитки шоколада одним грызком.

– Боярцев обещал, – проныла я. – А сегодня мы идем на прием, в честь осеннего дефиле. Лизка, это же моя мечта была, понимаешь? Приглашения прислале, мистеру Боярцеву и его супруге. Там будут такие мэтры, просто небожители моды со всего мира.

– А обещаного сколько ждут, помнишь? Вы пришли то чего?

– За платьем, – вздохнула я, прижав к себе брезентовый одежный кофр, который купила явно в каком то припадке необъяснимого безумия. Стоил этот чертов мешок на молнии, словно в нем было сокрыто платье принцессы Ди, не меньше.

– Что ж, муженек твой платьюшко тебе не справил? Все богатенькие – жлобье, – ведерная кружка в руке подруги дрогнула. И у меня поджались все сфинктеры.

– Нас с Лехой не пустили в магазин, – уныло хныкнула я, дергая заевшую молнию на кофре. Деньги дерут, а качество оставляет желать лучшего. – Боярцев сказал, где нужно забрать наряд, а охрана торгового центра не пустила нас даже на порог.

– И ты ушла? Не закатила скандал, не сказала, чья ты жена, не испепелила этих подонков? – Приподняла бровку Лизон, став похожей на страшного монстра из глубин вселенной.

– Это сделал Леха, ты права, он копия Лось, тьфу, то есть Макар, прости господи, – молния наконец-то поддалась, и мой «хлюп» носом потонул в треске замка змейки. – Только… Платье, в общем…

– Не мямли.

Я больше не говоря ни слова метнулась в прихожую, где оставила прозрачный чехол с дизайнерским безумием, в которое решил меня нарядить «любящий» муж. Объяснять было трудно, проще показать. Платье цвета «Пожар в джунглях» было, безусловно, безумно дорогим, но, показалось мне злой насмешкой. Слишком короткое снизу, оно было абсолютно «голым» в декольте и на спине. Тонкие бретели держали, кажется, сразу юбку. А в целом, в этой «красотище» я была похожа на кровяной сгусток. На мою просьбу посмотреть другие наряды, мне сказали, что господин Боярцев приказал отдать мне именно это платье.

– Да уж, – икнула Лизон, рассматривая мое приобретение, которое Леха сразу метко обозвал «проститутским», – знаешь, думаю твой супруг решил тебя слить, детка.

– Так и есть, – вздохнула я, доставая из своего кофра платье, над которым я трудилась почти два года: тонкую паутинку, технику плетения которой придумали монахини викторианки, я плела вручную из золотистых металлических нитей. Лизка меня за это прозвала «Паучишкой», я нашила на чехол цвета «тиффани». Ничего лишнего – классика. Декольте укрепленное корсетом, не пошлое, открывает ровно столько, сколько нужно, чтобы остаться «загадкой», но приподнимает зачатки моей груди, так, что даже начинает казаться, что она у меня присутствует. Легкий палантин – накидка, создает эффект таинственности. Я очень горжусь этим своим созданием, как впрочем и всеми, вышедшими из моих рук. Только вот больше никому все это не нужно. Жаль. – Мероприятие будет в стиле «маскарад». Как думаешь, кем я могу в этом платье быть?

– Царевной лягушкой, – хмыкнула Лизуня, – маску на физиономию натянешь. У меня есть, щас… – затопотав по дешевому паркету, подруга метнулась куда-то в сторону кладовки, что-то грохнуло, потом раздалось выражение, такое, что у меня уши свернулись. Очень надеюсь Лешка не слышал. Спустя пять минут в дверях появилось нечто, похожее на злобного пришельца. Я вздрогнула и попыталась вспомнить на каком этаже наша квартирка. Если спасаться бегством через окно, может можно будет избежать зондирования во все места.

– Ты чего? Это лягушка же. Мы с Саней… Не важно, – пробасил пришелец очень знакомым голосом. Я представила, как явлюсь на прием в виде такой адской твари и нервно хихикнула.

– У меня есть время до вечера. Маску сделаю сама. Эта не подходит к платью, – малодушно соврала я. – Лиз, Лизочек, ну не злись. Ты лучше всех.