Другая жизнь

Наверно, должна была, да, особенно когда увидела, к чему это может привести. Все внутри меня инстинктивно говорило, что пора кончать эту историю. В этом плане я самая обыкновенная женщина; мне кажется, что для меня события развивались чересчур интенсивно. Это было слишком драматично, а я к такому не привыкла. Раньше мне не доводилось участвовать в беге с препятствиями. Даже если бы он выжил после операции, я не уверена, что могла бы жить с такой же интенсивностью, как он. Ему очень быстро становится скучно — становилось скучно. Я твердо убеждена, что если бы операция прошла удачно и он бы вернулся ко мне и смог бы снова разъезжать по всему миру, я бы наскучила ему года через три-четыре и он нашел бы себе какую-нибудь другую женщину. Я бы оставила мужа, забрала себе ребенка и, быть может, прожила бы с ним, как говорится, пару счастливых лет, а затем все стало бы еще хуже, чем раньше, и мне пришлось бы вернуться обратно в Англию и жить там одной с ребенком на руках.

Но когда вы были вместе, вам не было скучно?

Ну конечно нет, для скуки не было места — мы были слишком заняты друг другом, хотя, возможно, это могло прискучить ему. Достигнув определенного возраста, люди обычно вырабатывают свою модель поведения, и с этим никто ничего не может поделать. Совершенно не обязательно, чтобы человек к старости становился скучным, но такое довольно часто случается.

А чем вы занимались во время похорон?

Я пошла погулять с ребенком в парке. Я не хотела оставаться одна. Мне не с кем было поговорить. Слава богу, это было утром, и мой драгоценный муж должен был вернуться домой только к вечеру так что у меня было время взять себя в руки. Мне не с кем было разделить свое горе, но если бы я пошла на похороны, ничего бы не изменилось. Там была вся его семья, его друзья, его бывшие подружки; и похороны по еврейскому обычаю, чего, я думаю, он никогда не хотел.

Нет, этого не было.

Я боялась, что так будет, хотя твердо знала, что именно этого он и не хотел. Конечно же, ни один человек не сказал мне ни слова об организации похорон. О моем существовании знал только хирург, которому он доверил свою тайну.

Вы знаете, что редактор Цукермана прочитал некролог, заранее написанный самим писателем? Вот как было на самом деле.

Ну что тут скажешь… Наверно, он хотел, чтобы этот некролог был оглашен. Довольно лестный некролог, как мне кажется.

Весьма лестный. А затем, вечером, вы отправились в его квартиру.

Да.

Зачем?

Мой муж ушел на встречу с послом. Я не знала, что он куда-то собирается пойти. Я также не хотела, чтобы в тот момент он был рядом со мной. Мне всегда очень трудно изображать, будто ничего не произошло. Я сидела в его квартире внизу в полном одиночестве. Я просто не знала, куда себя девать. Я не собиралась искать его рукописи — я пошла еще раз взглянуть на его квартиру. Поскольку я не могла зайти к нему в госпиталь и не могла пойти на похороны, для меня это место оказалось самым лучшим, чтобы попрощаться с ним. Еще раз повторяю: я пошла взглянуть на его квартиру. Когда я зашла в его кабинет, там на письменном столе лежала коробка, на ней было написано: «Вариант N° 2». Это было то, над чем он работал, пока мы были вместе. Его последние мысли, как это выяснилось потом. Я всегда говорила ему: «Не пиши обо мне», но я знала, что он описывает в своих произведениях всех, кто встречается на его пути, так почему бы ему было не писать обо мне. Я только хотела посмотреть, ну, как бы вам это сказать, я думала, что там, каким-то образом зашифрованное, есть послание для меня.

Вы пошли вниз, чтобы сказать «до свидания». Что это значит?

Я просто хотела посидеть в его квартире одна. Никто не знал, что у меня есть ключ. Я просто хотела побыть там какое-то время.

Ну и как это было?

Там было темно.

Вас это напугало?