Дрожь в основании ада

— Милорд, половина отряда бригадного генерала Тейсина состояла из сиддармаркцев, — сказал Истшер после минутного молчания, вызванного словами Канира, — и ваши собственные добровольцы Гласьер-Харт великолепно сражались до, во время и после штурма форта Тейрис. Они и дивизия генерала Уиллиса также будут в центре этой битвы, прямо рядом с нами, и, хотя мы, возможно, собираемся освободить землю Сиддармарка, это такая же или даже больше наша битва, чем когда-либо она может быть вашей. Как вы говорите, Клинтан направил своих палачей против всего мира, против каждого из Божьих детей, которые отказались склониться перед ним и поклоняться ему вместо Бога или архангелов. Мы это знаем. Наши люди знают это, и никто из нас не остановится и не свернет в сторону до тех пор, пока коррупция, которая отравила Мать-Церковь в самом ее сердце, никогда больше не повторится.

— Как сказал ваш император, — пробормотал Канир, — «вы стоите на этом», ваша светлость.

— Его величество более красноречив, чем я. У него гораздо лучше получается обращаться со словами. Но, да, милорд. Вот мы и стоим.

— В таком случае, могу я отправить всех вас обратно к вашим обязанностям с моими молитвами?

— Для нас это большая честь, милорд.

Все головы склонились над столом с картами, и Канир снова нарисовал скипетр и поднял обе руки.

— О Боже, Творец и Судья всего, что есть, было и всегда будет, взгляни сверху вниз на этих Твоих слуг, призванных к суровой задаче войны против захватчиков Твоей Святой Церкви. Будь с ними в урагане, когда они поднимут меч против Твоих врагов. Направляй их, вдохновляй их, охраняй их. Благослови силу их рук, мужество их сердец и приведи их к победе во имя Твое и в защиту всех Твоих детей. Наполни их силой духа, когда они встретят испытание битвой, и вдохнови их помнить, что истинная справедливость заключается в милосердии, а не в грубой мести. Будь с ними в горниле, собери тех, кто может упасть в Твои любящие объятия, и дай Свое утешение тем, кто их любил. И, наконец, как молился архангел Чихиро много веков назад, Ты знаешь, как они должны быть заняты в ближайшие дни Твоей работой. Если они забудут Тебя, не забывай их, Господи. Аминь.

* * *

Епископ воинствующий Канир Кейтсуирт откинул легкое одеяло, сел и свесил ноги с края койки. Он встал, потягиваясь и зевая, затем потер поясницу. Забавно было то, что походная койка на самом деле была более удобной, чем мягкая, роскошная кровать, которую он оставил в Эйванстине.

Он улыбнулся, но веселье было недолгим, когда он задумался о том, почему он покинул Эйванстин. Он не доверял сообщениям своих собственных разведчиков по многим причинам. Во-первых, слишком многие из них изо дня в день говорили одно и то же, и это одно и то же описывало одинаковое отсутствие активности со стороны еретиков. Главной причиной этой… неизменности, как он подозревал, было то, что ни один из его разведчиков не был готов предпринять разведывательную операцию против еретиков. В некотором смысле их было трудно винить, учитывая потери, которые они несли всякий раз, когда натыкались носом на проклятых снайперов-разведчиков еретиков или на Кау-юнги, которые еретики оставляли разбросанными по своему следу. Но была причина, по которой еретики были так полны решимости помешать ему взглянуть на то, что собиралось за их рядами, и он был мрачно уверен, что это была за причина.

Он знал, что Аллейн Мейгвейр скептически относился к цифрам, которые он сообщал на своем фронте, и если капитан-генерал знал, как пострадала агрессивность его разведчиков, трудно было винить его в скептицизме. Если уж на то пошло, Кейтсвирт, к сожалению, осознавал, что все его оценки были основаны на самых незначительных фрагментах информации. Его собственные силы составляли почти 220 000 человек при поддержке более тысячи орудий, но независимо от того, верил ему кто-нибудь в Зионе или нет, он знал — знал — на другой стороне должно было быть по крайней мере вдвое больше, а скорее всего, в три раза больше людей и орудий. И дороги были свободны. Главные дороги были в слишком хорошем состоянии, и даже грязь на второстепенных дорогах начала подсыхать. Это не могло быть задолго до того, как…

Он заставил себя сделать глубокий вдох, отступая от знакомых путей беспокойства и тревоги, проторенных в его мозгу подобно хомяку, мчащемуся в своем колесе. Если это случилось, значит, это случилось, — сказал он себе, — и отец Седрик был прав. Они были воинами Бога, и Бог не допустил бы, чтобы в конце концов Он потерпел поражение, какие бы мимолетные победы ни одержали Шан-вей и ее последователи.

Его челюсть решительно сжалась, и он потянулся к прикроватному колокольчику, чтобы вызвать своего слугу. До рассвета оставалось еще два часа; было достаточно времени для завтрака перед очередным раундом инспекций передовых позиций, и…

Прогремел гром, и Кейтсуирт нахмурился. Когда он лег спать, небо было ясным, а для грозы в этом году было слишком рано. Кроме того…