Дождь поющего огня (СИ)

Филин ухал за спиной времени.

- Я забыл отдать свое волнение!

Слезы стояли в улыбающихся глазах мудрости.

- Я забыл отдать свою немощь!

- И еще свой страх, - напомнил Артемий.

- Нет, - старик затряс головой.- Нет. Страх мне еще понадобится.

- Тогда может, станцуем?..

- Давай сначала споем.

И они спели.

╦╦╦

- Какой замечательный вечер! - С восхищением вздохнул старик.

Капли дождя ударились о прутья решетки и разлетались в пыль свежести.

- Знаешь, Артем, я чувствую, что завтра все произойдет, как желает сам Бог, все будет отлично.

- Наверное, ты прав, - согласился Артемий.

Старик обнял свои колени и мечтательно улыбнулся:

- Хочешь, я расскажу тебе сказку? Правда, это печальная сказка. Вся моя жизнь была немного грустная, только теперь я могу рассмеяться, как следует.

- Она волшебная, твоя сказка?

- Волшебная, - кивнул в ответ старик.

- Тогда расскажи её перед самым сном, чтобы засыпая можно было помечтать о несбыточным.

С каждой минутой в камере становилось все темнее и темнее. За крошечным оконцем дождь шептался с восточным ветром.

- Как тебе удается с такой легкостью заглядывать в будущее? - спросил Артемий.

- Только не в свое, и вовсе не с легкостью. - Ответил старик.- Просто я всю жизнь учился именно этому, сосредотачивался на этом, наверно поэтому и научился. Я так увлекался предсказанием и угадыванием, что, видимо, понемногу забывал о настоящем. Прошлое и будущее изменчивы, словно беспокойный сон.

- Ты прав, отче, только присутствие рождает силу жизни.

- Чтобы, ты не думал, Артем, а смерть все- таки существует.

- Все может быть.

- Наверное, бессмертие не в том, чтобы никогда не умирать, а в том, чтобы не быть мертвым.

Они сидели, молча слушая шепот дождя и пение мыслей, пока темнота не отняла у них зрение.

- Мягкая, теплая и добрая темнота, - тихо сказал старик.

- Считаешь, пришло время для сказки?

- Думаю, да.

Они улеглись на солому, накрывшись синим плащом Артемия.

- Это было давно-давно, в далеком-далеком краю, - начал старик свою сказку, - ...

╦╦╦

Под небесами мира, круша и разламывая судьбы, вытряхивая внутренности безумства, шла война.

Ликование победителей сливалось с измученными вздохами тех, что остались рабами, родившись великими. Сущность свободы была сущностью короля.

Много войн вел король и всегда выходил победителем.

Он властвовал во имя свободы.

Пришел черный день короля.

И он проиграл свою битву.

Страна грез и помыслов, стала страной кошмаров.

Его взор не смог вынести этого.

Верный палач раскаленной правдой выжег королевские очи.

Тьма и Величие.

Ложь и Иллюзия.

И протяженность пути следования во времени через самоуничтожение.

Голоса и Чувства.

Тоска и поиски утешений.

Темное бегство.

Путь в пустыню отчаяния сквозь дожди сожаления.

Всесильный ослаб, богатый стал нищим.

Его лохмотья развивались, как грязные флаги страны грез и помыслов, страны столь малой, что сердце вместило её целиком и высушило безнадежностью.

Сила не канула.

Сила спряталась подальше от сердца.

Маленький шут не смог расстаться со своим господином, он любил короля.

Он привык быть шутом ныне печального бога.

Маленький шут ведет за руку слепого долгой дорогой по твердыне, оскверненной смирением.

- Что вокруг нас? - спрашивает король.

- Вокруг нас храмы Священной страны, - лжет шут.

И король ему верит.

Он разрубает сомнения остротой осмысления светлого.

Шут не способен предать повелителя, без него шут становится обычным горбуном-карликом.

Дух короля радуется, окрыляется молитвам, ибо он вспоминает настоящего Бога.

Фантазия пишет полотно радужного величия и красоты.

Шут и король бредут по пустыне.

- Меня мучает жажда...

- Нынче пост, господин, - отзывается шут, - в этой стране не едят и не пьют. И не терпят. Слышишь, как тихо, даже птицы замолкли, не смея тревожить покой перед Праздником.

И король ему верит.

- Подведи меня к храму.

Но слуга возражает.

- Эти храмы нельзя осквернять ни рукой, ни дыханьем...

И король ему верит.

Его сердце наполнилось светом.

Он прощает врагов.

Он желает полета в высокую даль.

Он почувствовал Бога.

А поводырь ведет по пустыне нищего, безглазого, голодного и больного.

Ибо разбитое прошлое разбивает тело.

Шут и король свободны, ведь враги позади, в пустыне не водятся люди и звери.

- Что за праздник, свершенья которого все ожидают?

- Это праздник Полета Свободы, - отвечает слуга.

Ему кажется, что ложь немного правдива.

И он начинает верить собственной лжи.

- Как же тихо вокруг! - Восклицает король.

- Все притихли и ждут... голоса берегутся для песен.

Горячий вечер шуршит иссушенным, мертвым песком.

Тишина.

Только сердце клокочет в ожидании радости.

- Долго ли до радости праздника? Кажется, невмоготу, слабеет усталое тело. Голод терзает...

- Потише, король, разве слабость в ногах это слабость? Разве нет в тебе чувства любви? Разве страсти твои не обузданы духом? Эта битва славнее побед предыдущих и будущих...

И король ему верит.

Ночь навевает прохладу.

Дремлет изгнанник-король.

Изумленно разглядывает звездное небо маленький смешной шут.

Шут хотел одного... А теперь в очертаньи созвездий он видит прекрасные храмы.

И ангелов.

Ночь на исходе.

Жаркое солнце проснулось.

Король не встает.