Доступ к телу

«Сейчас она выйдет и уйдет». Наверное, не беда, он понял, где она работает. Но скребло другое, Люк не сказал ей всей правды. О том, что на самом деле он не просто механик, а друг Гранда, о том, что сам Эрдесон вчера пьяным спал в коттедже. Чем больше лжи, тем хуже будущее, а портить отношения с Люси с самого начала Когану почему-то не хотелось. Что-то в ней было простое и теплое, что-то такое, отчего его день становился ярче.

– Мой любимый десерт – Флер-Альпин… – сказала молчаливая до того пассажирка, хотя он не спрашивал.

– Горный цветок? Это, где розовые лепестки…

– …на горке из шоколадного мороженого, да.

– Ясно.

Она зашуршала сумкой, собралась выходить.

– Люси…

– М-м-м?

Повернулась уже хмурая, готовая перешагивать черту «вот мы вместе, вот я отдельно, конец поездки».

– Здесь не подают Флер-Альпин, но делают хороший кофе, – Люк кивнул на двери кофейни, у которой остановился. – Выпьешь со мной чашечку?

– Это свидание, что ли?

Она его поймала. Скажешь да, соврешь, скажешь нет, обидишь.

– Я хочу кое-что тебе рассказать. Про себя, про Гранда. Но если в машине ты меня удавишь, то в кафе навряд ли. Идем?

(Alaina Cross – World of Madness)

Он просчитался в ней – правду она восприняла спокойно. Как привыкший к пулям телохранитель королевы, как бронебойный следователь. А ведь Люк признался, что он друг Гранда, что вчера просто прикрыл товарища. А после поведал и остальное, включая историю про Дверь. И, слушая ее, собеседница принялась хмурить брови. Она, к слову говоря, с аппетитом уплетала десерт из сливок с клубникой, который Коган для нее заказал. Ела, не останавливаясь, не жеманничая, облизывала ложку, скребла по стенкам. Вычистила стаканчик до того состояния, которое считается «неприличным».

– Заказать еще?

Он как раз закончил рассказ.

Женщина напротив мотнула головой.

– Значит, Гранд озабочен этой дверью и собственным прошлым?

Наверное, не стоило рассказывать ей про Сару и чужие душевные раны, но Коган счел, что они оба в данном случае – заинтересованные лица.

– Идея неудачная, согласен.

– Дело не в ее удачности, а в том, каковы у него шансы на самом деле ее отыскать.

– Я не знаю. Никто не знает.

– Если найдет, Джулиана останется с разбитым сердцем.

Коган вдруг понял, почему Люси участвует в математических турнирах. Что-то бритвенно острое скрывалось в ее логике, в ее умении воспринимать факты, вычленять нужное. Некая деловитая хватка и отстраненность.

Наверное, она многие из этих турниров выигрывает, подумал Люк автоматически. Вслух произнес:

– Гранд и сам с ним останется – здесь или в прошлом. А ведь все, что им требуется, я уверен, это еще одна встреча. Которая прочистит им мозги и объединит. Потому что Джулиана…

«Что? Джулиана?»

Лицо Люси приобрело вдруг зловещее выражение – мол, давай, объяви мне войну словом «красивая» или «хорошая».

– … подходит Гранду, – мягко продолжил Люк. – Я видел, что он залип, видел, как он на нее смотрел.

Красный сигнал «военное положение!» в глазах собеседницы сменился сначала желтой «тревогой», после зеленым «спокойствием».

– Проблема лишь в том, что Джулиана теперь ни за какие коврижки не сунется на базу. А Гранд, как я понимаю, не собирается в город.

Коган помолчал. Они оба знали – время работает не за объединение их друзей, скорее, ширит между ними пропасть.

– А им сейчас очень нужна еще одна встреча. И ситуация, которая бы их сплотила…

– Ты такую можешь представить?

Люси буравила Когана взглядом, а тот молча поджимал губы. После сознался:

– Есть у меня одна идея. Безумная.

– Безумная или рабочая? Есть разница.

Она точно ему нравилась, эта женщина-танк. Упорная, настойчивая и деловитая. Никогда раньше Люк не вмешивался в жизнь друзей, но за Гранда переживал. А Люси любила Джулиану – он видел. Как человека, как подругу.

– Рабочая. И безумная. Одно другому не мешает. Но, если я ее озвучу, ты сочтешь меня…

– Гением?

Он хотел сказать «идиотом». Но «гений» ему нравился больше.

– Давай, не тяни уже. Я и так полдня на работе пропустила.

Коган наклонился вперед. Люси, чтобы слышать лучше, подалась навстречу тоже – конспираторы.

– Слушай…

И он впервые ощутил, что у нее приятные, очень женственные, совершенно неподходящие образу «бронетранспортера» духи.

⁂

(Kloud – Anxiety)

Джулиана

Любой тяжелый день должен заканчиваться расслаблением. Чем-то приятным: горячей ванной, бокалом вина, чтением книги или же просто амебным лежанием на мягкой подушке и покрывале. Так я считала. Но мой тяжелый день, когда Люси взяла отгул, когда я отсидела задницу в кабинете и когда все плыло перед моими глазами от бесконечного подписания бумаг, закончился из ряда вон плохо – найденным под дверью письмом.

Я бы не так сильно расстроилась, если бы в конверте оказался счет на оплату или оповещение из банка о том, что я не погасила какой-нибудь кредит (хотя я никогда их не брала) – да что угодно, черт возьми! – но только не то, что в нем на самом деле лежало. Лист с печатным текстом.