Раньше я горела работой. Была увлечена каждым процессом, присутствовала на каждой презентации продуктов рекламного отдела, вчитывалась в резюме сотрудников, к любой мелочи подходила со стопроцентным вниманием.
Теперь от моей занятости остался лишь вид. Я все еще сидела в своем кабинете за столом, передо мной лежал договор на отгрузку, который нужно было подписать, а я видела не слова, а отдельные буквы. И еще скрепку, лежащую у подставки для канцелярии, желтый цвет ручки ножа для бумаг, узор прожилок под лаком собственной столешницы – я была здесь, и совершенно нет.
Гранд, наверное, с утроенным рвением тренирует новобранцев, ему есть о чем подумать помимо меня. Без вариантов, без шанса на возврат. Наверное, это неправда, наверное, что-то можно исправить или хотя бы попытаться, но в моем сознании апатия и ступор, а еще бесконечная усталая грусть. Ко мне заходили, выходили… Приходилось напрягаться, чтобы вникнуть в беседу, разобрать смысл вопросов. Конечно, мое присутствие давно уже не необходимо и больше номинально, но я любила свою работу… Люблю. Просто не могу пока, как импотент.
Скользнувшая в кабинет Люси имела на лице тень того сочувствующего выражения, которое убеждало меня – я никчемная размазня.
– Читаешь?
Она села в кресло для посетителей.
Я не стала ее обманывать.
– Пытаюсь. Присутствую здесь, как призрак.
Долгое молчание.
– Жу, не переживай. Ты же знаешь, все отделы прекрасно скоординированы. Ты самолично набрала не руководителей, а чистых бриллиантов, они прекрасно справляются.
– Дело ведь не в этом…
Она знала, что будни компании мне небезразличны, но безразличной вдруг стала к самой себе я. Это тяготило.
«Может, уехать? Купить билет далеко?»
«И с той же отстраненностью смотреть не на скрепки, а на камни чужих пыльных троп?» Не выход.
– Ты зашла, чтобы меня утешать?
Меня нервировало странное выражение светлых глаз подруги.
– Нет, я зашла сказать, что вчера была у Букинса. Если ты помнишь…
Чертов Букинс. Зря я приплела его к нашей перепалке. Не сделай я этого, сейчас бы, как заключенный, зачеркивала дни в календаре до встречи с Грандом, и внутри было бы другое – ожидание, трепетность, предвкушение, а не этот серый мрак.
Я молчала. Боялась услышать, что он там был – каждое упоминание, как ножом по свежей ране.
– Его там не было, – качнула головой Люси, – или я не видела. Ты не спросишь меня, как я сходила?
Я откинулась на спинку высокого директорского кресла, вздохнула.
– Как ты сходила?
– Так себе. Съела пару халявных бутербродов с непонятной фигней сверху, наверное, очень дорогой, выпила дармового шампанского. Ни с кем не говорила. Послушала вступительную речь, поаплодировала, после покрутилась чуть-чуть и слилась. Ты же знаешь, я теряюсь среди этих спесивых болванов в смокингах.
«Там должна была быть ты».
Должна была. Да.
– Ну прошло и прошло. Не грей голову.
Но Люси грела. И похоже, сильно – я пока не могла понять причину.
– Собственно, я поэтому и пришла. Сказать тебе, что есть новость, только не знаю, хорошая или плохая…
– Говори.
Она смотрела исподлобья, с таким выражением признаются в чем-то неприятном.
– Нам на счет утром поступил транш. В пять миллионов.
Мои брови взлетели вверх.
– А ты говоришь, что ни с кем не общалась…
– Я не общалась!
– От кого он поступил? От Букинс и Ко?
Может, это мой шанс выбраться из депрессии? Займусь разработкой новых стратегий, привлеку новых специалистов, нырну, наконец, в процесс.
Траурная пауза.
– Транш от Гранд-Траст.
Надежда взлететь рухнула. Стало тяжелее, чем было. «Откупился? Посмеялся, мол, пять миллионов для меня ничто? Подавись…»
Наверное, Люси все поняла по моему лицу, по сжатым губам.
– Отбей его назад.
– Жу…
Тишина. Это мнение я не изменю. Но прагматичная Люси еще пыталась:
– Это наш шанс на расширение, закупку сырья, постройку собственного склада – не будет больше аренды…
Прекрасные планы. Значит, не сейчас.
– Мы справимся сами.
– Но не так быстро.
– Значит, не быстро.
Она сдалась. Какое-то время сидела понурая, задумчивая, наверное, все еще прокручивала в голове то, что почти сбылось, но вдруг вильнуло задом и махнуло на прощание рукой.
– Извини, – это слово я не сказала, почти прошептала, – я дура, знаю.
– Ничего, – прежде чем заговорить, подруга долго молчала. – Еще неизвестно, как бы я сама реагировала на твоем месте. Может, еще хуже. Справимся, фигня…
В этом была ее сила – в умении быстро переключаться.
– Я распоряжусь, транш отобьют.
– Спасибо.
Теперь я ждала, когда уйдет и Люси. Гранд умудрился сделать больно на расстоянии – может, он не пытался, но, кроме унижения, я не испытала ровным счетом ничего. Очень хотелось бренди. В одиннадцать утра.
Когда я вытащила из кармана ключ, чтобы положить на стол, руки мои тряслись.
– Я пойду… прогуляюсь… Ты закрой тут.
– Иди, – авторитетно кивнула Люси. Меня проводил из кабинета ее тяжелый и сочувствующий взгляд.