Доступ к телу

Что-то случилось с ним за ночь. Напала какая-то странная задумчивость, даже отстраненность, и это тогда, когда мне болезненно сильно хотелось его теплоты, его присутствия. Люди ведь могут не говорить, но чувствовать друг друга, понимать, что они вместе. Вчера случилось между нами то самое доверие, которого Гранд так ждал, а теперь его отклика ждала я. Объятий, как тогда, когда мы вернулись от разрушенного моста. Чтобы меня просто держали, и я ощущала, что больше не одна. Мне нужны были эти беседы, улыбки, незримое чувство «мы вместе».

Но его не было.

Были хорошо прожаренные яйца на тарелке и пасмурный день за окном. Валил снег.

«Почему? Все ведь шло так хорошо?» Может, он грустит оттого, что мне пора уезжать, так я готова заверить, что буду ждать, скучать, писать…

Только не сама, не первая, не в этот раз. В этом месте должны быть его слова и его реплики. Что-то похожее на «не переживай, три недели пролетят быстро. Я буду приезжать на выходных…»

Откуда взяться тишине?

Сыр был средним, не ароматным, просто соленым, а хлеб удался.

– Во сколько заедут новобранцы?

– В три.

«Нужно многое подготовить», – слышалось в молчании.

Я ничего не понимала. Разве у фильма, в котором все шло к счастливому финалу, может быть печальный конец? У режиссера сверху меланхоличное настроение?

– Моя машина…

– Твоя машина готова.

«Можешь ехать».

Вот так просто? А дальше мы снова по отдельности, как были до того?

– Гранд? – Он смотрел прямо на меня, но взгляд не прочитать. – Все в порядке?

Не ответил, отставил кружку с кофе, отошел к окну, за которым сыпало. Застыл.

– Ты не хочешь, чтобы я уезжала? Все дело в этом?

Я подошла к нему сзади, непривычно хрупко реагируя на то, что разговариваю со спиной.

Он повернулся. Впервые потеплевший, похожий на вчерашнего себя, когда в его душе звенело восхищение от нашего единения. Посмотрел с печалью и нежностью – вспомнилось хорошее.

Взял мои щеки в ладони, погладил; мое сердце стремительно растекалось в лужу.

– Такая степень доверия, – он тоже вспоминал вчерашнее. – Знаешь, на что это похоже?

– На что? – я спросила это одними губами.

– На любовь.

А он как будто прощался. Не восторгался больше единением, но пытался его запомнить.

(Neoni – DARKSIDE)

Я молчала долго. Меня все это не устраивало – полный неадекват. Отошла обратно к столу, чувствуя, как ширится между нами щель. О чем я не думала, просыпаясь этим утром, так что наши жизни с моим отъездом просто разойдутся (как в прошлый раз). Бред.

– Похоже? – спросила, разделив удивление с горечью. – Похоже на любовь?

Дальше нужно было молчать. Выйти, проветриться, закурить, я не знаю. Позволить себе успокоиться, прежде чем реагировать, но время утекало, и быстро успокаиваться я не успевала, а вот воспламеняться да.

– А ты не допускал мысли о том, что это она и есть?

– Что?

– Любовь.

Взгляд напротив сделался жестче, окончательно закрылась ведущая к теплу щель. Снова просто Гранд, просто мужчина, начальник этой базы и владелец больших денег.

Наверное, я смотрела так, что в его шкуре горела дырка. И потому мне ответили:

– Эта тема лишняя.

– Правда? – Лед под ногами скользкий, а я набирала на нем скорость. – То есть нормально, что вчера ты плыл от кайфа, а сегодня я просто уеду без слов о том, что ты когда-нибудь еще позвонишь?

– Я позвоню.

Сделал одолжение и взбесил еще больше.

– Чтобы «добить» седьмой раз?

– Чего ты от меня хочешь?

Предупредительно сжались челюсти, напряглись желваки. Я не верила тому, что происходило – начиналась война. Вместо того чтобы говорить друг другу нежные слова, мы разделялись на два вражеских лагеря.

– Просто приехала. Просто потрахались, да? А мои чувства – это лишнее?

– Я на них не рассчитывал.

– А на что ты рассчитывал?

– На что я рассчитывал, я объяснил при нашем первом знакомстве.

– Ах, вот оно что… – Я воочию видела, как открывается замок на внутреннем черном ящике, в котором спрятана красная кнопка. Как приближаются к ней мои пальцы. Я не уйду без боя, я так просто не сдаюсь. – Значит, чувства – это лишнее?

Сжались красивые губы. Гранд злился на то, что я втянула его в перепалку, к которой он не был готов, а меня накрывала пелена злости.

– Как может шлюха, давшая первому встречному, испытывать любовь, так? Только я не твоя бывшая…

– Не говори мне… – Теперь злым стал и Гранд. Очень непривычным, пламенным от гнева, ледяным внутри. – Просто сверни тему. Я не мальчик для битья.

– А я не девочка по вызову. И мной нельзя играть.

Он должен был сказать – я не играл. Должен был. Но не сказал. Переломный момент – не думала, что красная кнопка будет нажата, но она будет.

– Значит, все так просто? Я уезжаю?

Гробовое согласие мне в ответ. Что-то надломилось у меня внутри – я не желала себе очередного расставания, сердечного потрясения. И не для того я открывалась, чтобы меня впоследствии вышвырнули, как одноразовую девку. А теперь все то, что было открыто, доступно, нежно, ранимо, заполнила черная густая жижа. Значит, быть войне. Я умею бить, иногда бить слишком сильно, но уходить без удара – нет.

Моя следующая фраза прозвучала легко и холодно.