Дороги, которые нас меняют (СИ)

— Выглядишь хуже фестрала, Грейнджер. Тяжёлая вышла неделя? — это как всегда Паркинсон.

— Конечно, если учесть, сколько раз за эту неделю она ночевала в своей спальне. Ни одного, — а вот это уже Гринграсс.

— Завела себе дружка, Грейнджер? — тупое ржание Гойла.

Не обращать внимание. Сесть на место и не обращать на этих идиотов внимание.

— Что молчишь, Грейнджер? Обжимаешься в каждом углу с каким-нибудь недомерком? — опять Паркинсон. — Фу, даже не могу понять, как кто-то может до тебя дотронуться.

«Например, твой обожаемый Малфой. Представь себе, он до меня дотрагивался и даже не бежал потом срочно мыть руки. Как тебе такой поворот, Паркинсон?»

— Не твоё дело.

— Ой, у тебя всё-таки прорезался голос! И кто же он, этот уродец Уизли?

— Закрой свой грязный рот, Паркинсон, и не смей говорить о Роне!

— Ну так я и думала. Сколько ты ему заплатила, чтобы он лапал тебя?

Гермиона выдохнула, стараясь держать себя в руках. Иначе она просто запустит в слизеринку заклинанием.

— А ведь Драко тоже все ночи где-то шляется, — вступил в разговор Нотт. — Прикиньте, если они вдвоём…

Конец фразы потонул в общем гоготе. Гермиона решилась бросить быстрый взгляд назад — Малфой сидел со спокойным лицом и обычной кривой усмешкой.

— Вдвоём с… Грейнджер, Тео? — он произнёс её фамилию так, словно это был вид слизняков. — Да я бы никогда не отмылся от её грязного тела. Да и потом, кто-то думает, что эта заучка умеет трахаться?

Он посмотрел на неё. Так издевательски медленно приподнял бровь. Так издевательски легко было прочитать в его глазах: «Что ты скажешь на это, Грейнджер?»

— Заткнись, Малфой.

— А у меня ведь сегодня патрулирование с ней, представляете?

— Покажи этой шлюшке, кто такой настоящий мужик, — Нотт снова захохотал.

— Потому что к тебе это явно не относится!

— Ого, сучка огрызается! Ей давно пора показать её место. Надо поставить её на колени. Что скажешь, Малфой?

Тихий вкрадчивый голос, такие знакомые ей опасные нотки:

— Безусловно.

Обычной бесшумной походкой Снейп приблизился к учительскому столу.

— Слишком много разговоров. Все уже всё выучили, я полагаю?

Слава Годрику, урок начался!

***

— Останьтесь, мистер Малфой. Мне нужно поговорить с вами.

Драко снова сел. Неохотно и не скрывая этого.

Снейп дождался, когда все ученики выйдут из класса, и закрыл дверь, не забыв про заклинание против подслушивания. Значит, речь пойдёт о чём-то серьёзном.

— Я знаю, какое задание дал тебе Тёмный лорд, Драко. Ты не справишься.

— А Тёмный лорд считает по-другому.

— Ему плевать на своих прислужников! Если ты умрёшь, он заменит тебя кем-нибудь ещё, вот и всё. И позволить…

— Сделать это вам? Чтобы вы получили всю славу?

Снейп навис над ним, явно разозлённый.

— Ты просто глупый мальчишка, если не понимаешь, что всё равно, даже с кровью Рэйема, никогда не справишься с этим заданием. Ты забыл гнев Тёмного лорда, когда облажался Люциус?

— Я помню, — о да, он помнил. Очень хорошо помнил. — Но я не мой отец.

— Тебе так хочется потешить своё самолюбие? Ценой человеческой жизни?

Губы Драко скривились.

— Кто бы говорил, крёстный. Или вам тешить ваше самолюбие таким способом можно?

— На моих руках достаточно крови, ты прав. И пока твои руки чисты…

— А я хочу. Я хочу этой… грязи.

Драко встал, глядя Снейпу прямо в глаза с вызовом. И Снейп первым отвёл взгляд.

— Делай, что хочешь, Драко. Просто знай: потом я не смогу тебе помочь.

— А мне и не нужна будет ваша помощь.

Он всё ещё оставался ребёнком в глазах Снейпа. В глазах своих родителей. В глазах учителей и своих сокурсников. Но Тёмный лорд разглядел его потенциал. И Драко сможет доказать всем, что он уже вырос. Даже ценой сотен жизней, если это потребуется.

Потому что люди — как и всё остальное — только способ достижения его целей.

***

Она всё-таки столкнулась с Роном перед совместным уроком по Травологии. Он подошёл к ней с таким непониманием в глазах, что ей тоже передалась его боль. И хоть Гермиона и не могла сказать, что её чувства к нему были какой-то необыкновенно сильной любовью, но он ей нравился. Ей было хорошо и легко рядом с ним. И он продолжал ей нравится до сих пор. Как же ей хотелось сейчас оказаться в его объятиях, рассказать обо всём, что сжирает её изнутри, попросить прощения. Сказать: «Рон, я всё ещё хочу быть с тобой».

Но Малфой был здесь. И она могла поклясться — наблюдал. Наблюдал своими холодными глазами, не давая ей возможности сказать что-то большее, чем простое:

— Как ты, Рон?

— Плохо. Я много думал и… Скажи, что я сделал не так?

«Ты всё делал так. И это не твоя вина — это вина человека, который стоит за моей спиной. Человека, который разрушил всё, что было у нас с тобой. Который продолжает рушить всё, из чего я состою.»

— Я просто не была готова к отношениям.

— Но в тот вечер всё было прекрасно! На Хэллоуине. Мы танцевали, я обнимал тебя, я хотел отвести тебя на Астрономическую башню, чтобы мы вместе любовались на ночное небо и загадывали желания под падающие звёзды. Я ведь планировал… Планировал ходить с тобой в Хогсмид, помогать тебе делать все эти твои бесконечные рефераты…

— Ты, Рон?