Дом железных воронов

Мой гнев переключается с ворона на фейри, затем обратно на ворона, который все это затеял, прежде чем переключиться обратно на фейри, который определенно любит меня недостаточно сильно, раз сможет покончить со мной.

Данте продолжает чистить свою обувь, тогда как то, что нуждается в чистке и полировке, – это его холодное, бесчувственное сердце, потому что оно полностью утратило свой блеск.

Настроение испортилось, я привязываю Фурию к корыту с водой сбоку от таверны, затем провожу пальцем по ключице, которая покрыта коричневой грязью. Не то чтобы меня так уж сильно заботило, что обо мне подумают сейчас, но я провожу руками по влажным волосам и вытряхиваю из них песок.

– О чем тут будем говорить? – Рука Габриэле лежит на дверной ручке.

Данте проводит ладонями по мокрым рукавам, затем по брюкам.

– Мы едем домой.

Таво наклоняет голову и смотрит на меня.

– А как насчет выкупа за девчонку? Можем ли мы показаться с ней?

Глаза Данте тверды, как мрамор, когда он смотрит в мою сторону; мои еще тверже.

– Марко попросил меня приглядывать за ней, так что нам всем полезно оказаться с ней.

– Не знаю, какие у вас планы, – Таво проталкивается мимо друзей, – но с меня хватит ночевать на коврике у двери. Я хочу еду, ванну и девок. Я слышал, девки в этих краях красивые. Диковинные. – Он поднимает брови, прежде чем плечом открыть дверь.

В отличие от своего грубоватого друга, Габриэле придерживает дверь для Данте, который поднимается по трем ступенькам крыльца, смотрит на меня через плечо.

– Пойдем, Фэллон.

Я хочу быть как можно дальше от этого мужчины.

– Я приду, когда буду готова.

Он испускает вздох.

– Я не собираюсь тебя убивать. Наши интересы совпадают.

Но если бы они не совпадали… Боги, я думала, что ненавижу Лоркана, но чувства к нему меркнут перед тем, что я чувствую к Данте.

Я бы убил его первым, Behach Éan.

Я фыркаю. Конечно, он бы так и сделал. Все что угодно ради драгоценных воронов. Мои ресницы опускаются под тяжестью мучительного разочарования.

Ты забываешь, что ты одна из них, Фэллон. Одна из моих драгоценных воронов.

Я драгоценна только потому, что я твой инструмент, Лоркан Рибио.

Вот что я. Инструмент. Пешка. Вещь, которую эти двое используют и выбросят.

Я перевожу взгляд с Небесного короля на Земного принца, которым я нужна, пророчество Бронвен стучит в моей голове: «Освободи пять железных воронов и станешь королевой».

Бронвен никогда не упоминала, что я буду королевой Данте, только то, что Люче будет моим.

Мой гнев превращается в шок. Шок и замешательство. Лоркан собирался посадить меня на трон Изолаукори. Я качаю головой, сжимая кулаки. Какая чудесная марионетка получилась бы из меня.

Это не…

Я поднимаю ладонь, чтобы успокоить его. Я не хочу больше слышать сладкую ложь или неприятную правду. Не сегодня вечером. Никогда.

После того как я верну тебя и твоих воронов домой, Лоркан, я покину Люче и вас двоих, идиотов. Вы можете поубивать друг друга, мне все равно.

Решительно вытирая глаза, я прохожу под Лорканом и мимо Данте.

Глава 70

От нашего прибытия у посетителей открываются рты и округляются глаза.

Хотя мокрый песок притупляет великолепие моего насквозь промокшего платья, я все равно выделяюсь, как фейри на празднике спрайтов. К счастью, трое мужчин в полном военном обмундировании выделяются больше.

Я дрожу, когда тепло окутывает мое тело, покрывая кожу мурашками. Я даже не представляла, насколько холодно было снаружи. Огонь – поистине удивительная стихия. Оглядывая маленькое деревенское заведение, я сравниваю его с «Дном кувшина».

Здесь нет стульев, только скамейки, за баром едва помещаются две женщины, а все столы общие. Как и проститутки, оголяющие груди. Молодые мужчины и женщины с волосами до плеч сидят на коленях, подавая посетителям напитки и еду при помощи кончиков пальцев, зубов и декольте. Среди шлюх нет ни остроухих, ни лысых.

Среди посетителей я насчитала три пары заостренных ушей, и это не считая сопровождающих меня мужчин.

В комнате воцаряется тишина. Даже хихикающие проститутки теперь сидят с разинутыми ртами, подобно рыбам, коптящимся над огнем в большом очаге.

– О мои боги, это… – Одна из них встает так резко, что еда, которую она намазала на ключицу, чтобы клиент мог слизать, падает на пол. – Princci Данте. – Она делает реверанс, капля коричневого соуса скатывается по ложбинке между ее грудями.

– Сядьте, пожалуйста. – Данте машет рукой. – Не нужно никаких приветствий.

Женщина с цепкими зелеными глазами и щеками, разрумянившимися от жары и физического труда, выходит из-за узкой стойки бара.