Дом в Тополином Лесу

– Слушай, да тебе на Олимпийские игры надо! В старших классах иди к тренеру Роджерсу. Он тебя запишет на соревнования спринтеров. У меня брат постоянно в них участвует. Даже ездил в столицу штата и победил в забеге на четыреста метров!

– А что это у тебя такое, Ли? – спросила Эмма, указывая на его бумажный пакет.

– Шоколадное печенье. Мама вчера испекла. Хочешь?

– Как это мило! – воскликнула Эмма и схватила угощение, которое Ли ей протянул. – Давай ты всегда теперь будешь с нами обедать!

Ли с улыбкой пожал плечами. Ему, если честно, не очень нравились завсегдатаи оранжевого столика. Они вели себя шумно, вечно пререкались, а парни к тому же носили на волосах тонну геля. Ли опасался, что если и он будет каждый день с ними обедать, то тоже начнёт смазывать волосы гелем. Да и потом, он с удовольствием бы сам съел оба печенья, которые взял из дома, ни с кем не поделившись.

– Слушай, Ли, – прошептал Дилан, сидящий по другую сторону стола. – Гретхен Уиппл с тебя глаз не сводит! Ты только не оборачивайся.

Ли поднял взгляд от своего салата с макаронами. Изо рта у него свисала тоненькая ниточка вермишели. Эшли Браун захихикала, глядя на него:

– Ли, ты такой очаровашка!

Эмма крепко, по‐хозяйски сжала под столом его руку.

– Эшли, прекрати! – воскликнула она.

Ли осторожно обернулся. Гретхен Уиппл сидела через несколько столиков от оранжевого, с девчонками из школьной команды по софтболу, и смотрела прямо на него. Когда их взгляды встретились, глаза Гретхен испуганно округлились, и она поспешно опустила голову.

– Ты гляди, как всё серьёзно! – со смешком заметил Дилан. – А что, вполне логично. Спортсменов тянет друг к другу.

– Никакой я не спортсмен, – запротестовал Ли.

– Никакая Гретхен не спортсменка! – в ту же секунду выпалила Эмма. – Просто у неё не все дома, – уточнила она, сочувственно подчёркивая каждое слово. – Извините, но это правда. Я слышала, мэру Уипплу пришлось дать директору взятку, чтобы он её не выгнал. Когда Эйса тут учился, было то же самое. А что она натворила на уроке мистера Эдмонсона, слышали?

– Я там был, – сообщил Дилан. – Стихотворение вышло дурацкое, но так приятно было смотреть, как бесится мистер Э.!

Ли не сводил глаз с Гретхен. Несмотря на предположения Дилана, он знал, что Гретхен отнюдь не питает к нему нежных чувств – достаточно вспомнить, как она сорвалась на него в Хеллоуин.

– Нет, Ли, как тебе удаётся так быстро бегать? В чём твой секрет? – спросила Эшли.

– Ну… Я просто расслабляюсь, а ноги сами делают своё дело, – ответил Ли. – Я бегаю всю свою жизнь. Измеряю, сколько времени ушло на дистанцию, потом стараюсь пробежать быстрее, а потом ещё быстрее… Как‐то так и приноровился.

И всё же Ли был не до конца откровенен. Он не стал говорить, что на самом деле время измеряет Феликс.

– Ты, видимо, много по лесу бегаешь? – уточнила Эмма. – Там, наверное, так хорошо, спокойно.

Ли очень хотелось сказать: «Жутко там, а не спокойно», но вместо этого он ответил:

– Да, там довольно приятно.

– Может, как‐нибудь вместе там прогуляемся? – настойчиво предложила Эмма.

Ли сделал вид, что не услышал её вопроса. В семействе Викери не принято было водить домой гостей, если только это не пациенты. В Договоре об этом не упоминалось, но и так было понятно, что господин Смерть не любит, когда в окрестностях его дома бродят чужаки. Однажды к Ли пришла учительница и по ошибке постучала в восточную дверь, после чего споткнулась о ступеньку и сломала запястье. Ли знал, что это «досадное недоразумение» – дело рук господина Смерть.

– Слышал, у тебя славные родители, – сказал Дилан. – Моя мама как‐то ходила к твоему папе на приём – у неё горло разболелось и никак не проходило, но когда она вернулась домой, ей заметно полегчало. Но, наверное, твои мама с папой часто ссорятся? Там, не знаю, диагнозы друг другу наперебой ставят?

– Моя мама – психиатр, – объяснил Ли. – По большей части она выслушивает людей.

– Может, Гретхен к ней записаться? – съязвила Эмма, покрутив пальцем у виска.

Ли сосредоточил всё своё внимание на салате с макаронами.

* * *

После уроков Ли всегда выходил из школы через чёрный ход. Домой он добирался не на автобусе и не на машине – у семейства Викери автомобиля не было. Он шёл пешком – через большое спортивное поле и напрямик к Тополиному Лесу.

Сегодня, когда он был уже примерно на середине поля, что‐то тяжёлое ударило ему в спину.

– Ай! Что за…

Ли пошатнулся, едва не рухнув на живот. Обернувшись, он посмотрел на своего обидчика и увидел Гретхен Уиппл.

– Привет, – поздоровалась она с совершенно невозмутимым видом.

– Ай!.. Ой!.. – простонал Ли и потёр кожу между лопатками.

– Да ладно тебе. Не так уж сильно я тебя ударила.

Ли попятился:

– Мне нельзя с тобой разговаривать.

Гретхен широко улыбнулась:

– А мне – с тобой.

Ли отошёл ещё дальше. Может, ребята за оранжевым столиком были правы насчёт Гретхен. Пялиться на людей и бить их со всего размаха… Возможно, она и впрямь не в себе.

– Чего тебе? – спросил он.