Дом учителя

Не москвичка, наполовину иностранка, снимает квартиру. Либо неплохо зарабатывает, либо родители помогают. У Лёни не ахти какая зарплата плюс гонорары со съемок в массовках. Материально участвовать в оплате квартиры он точно никак не может, а быть содержантом – это недостойно. Им придется сыну помогать?

– Перебьется, – сказал Илья Ильич. – Пусть идет вагоны разгружать, здоровый лоб. Давай еще чайку заварим? И я не наелся. Лёнька слопал всю яичницу, а я только канцерогены со сковородки соскребал.

– У вас были одинаковые порции, и ты обожаешь пригоревшие корочки. Возьми в холодильнике сыр и колбасу, сделай бутерброды. И хватит к сыну придираться! Если бы Любаня вздумала замуж выходить, ты заставил бы меня собрать полное досье на всех родственников жениха и вынудил их сдать анализы на наследственные заболевания.

– Правильно! Она ведь девочка!

Анна Аркадьевна знала и видела, что в других семьях отцы тоже плохо уживаются со взрослыми сыновьями. Говорится: две хозяйки одну кухню не поделят. Анна Аркадьевна с великой радостью уступила бы свое место на кухне. Отцы любят сыновей, а те почитают отцов, и при этом им тесно под одной крышей. Наверное, в этом есть что-то биологическое: самец подрос и должен уйти из гнезда, строить собственное.

Илья Ильич постоянно указывал Лёне на недостатки, которые, конечно, имелись, но не трагические и не стоящие того, чтобы вызывать у сына раздражение. Лёня без царя в голове, он не разбирается в политике, он не читал Короленко, он путает бритвенные станки в ванной и хватает отцовские чистые носки с веревки.

– Ну и что, что все они черные? Мои в рубчик, а твои гладкие. Трудно запомнить? Человек, который не в состоянии запомнить элементарного, вряд ли способен чего-то добиться в жизни.

Лёня в долгу не оставался. Якобы согласно кивал и цитировал фразу из фильма «Кин-дза-дза»:

– Когда у общества нет цветовой дифференциации штанов, то нет и цели.

Это была любимая картина Ильи Ильича, и он с ходу обзывал сына пацаком, говорил, что ему надо носить колокольчик в носу.

Если бы, не приведи господи, Лёня заболел и ему понадобилась бы почка, Илья Ильич без секунды сомнения потребовал бы, чтобы у него вырезали обе почки, чтоб наверняка, с запасом, а он свое отжил. Почек ему не жалко, а носков жалко!

Однажды Анна Аркадьевна поделилась с мужем своей мечтой. Большой-большой дом, и все они живут вместе: Любаня с мужем и детьми, Лёня с женой и детьми – одна большая семья, дом, полный внуков и любви.

– Это будет большой романтический, – начал улыбаясь и закончил со страшной гримасой Илья Ильич, – сумасшедший дом. Аня, ты слишком привязана к детям! Особенно к Лёньке. Мой мальчик, пора вставать, – передразнил он, – ты опять опоздаешь в институт. Мальчик давно мужик, на нем пахать и пахать. То есть ему пахать, а не шляться по ночным клубам.

– А ты слишком привязан к дочери! – не осталась в долгу Анна Аркадьевна.

– Естественно! Глава семейства оберегает слабых, женщин зрелых и не очень.

– Оберегать не очень зрелых женщин и, в частности, Любаню, все равно что учить селедку плавать.

Илья Ильич не верил жене, не соглашался, что он-де придирается к сыну. Он говорит – все верно! Назовите пункт, по которому он был несправедлив! И все-таки, уступив ее пилению, обидевшись, когда она назвала его держимордой, расстроившись тем, что она тяготится враждебной атмосферой в семье, коей он, оказывается, виновник, Илья Ильич сменил тактику. Не перестал щипать сына, но теперь делал это в ернической шутливой форме. Лёне было не занимать чувства юмора, теперь их пикировки оборачивались фарсом – злым, но часто и потешным, вызывавшем смех Анны Аркадьевны и Любани.

Уходя из дома, со всей возможной строгостью Анна Аркадьевна предупредила мужа:

– Если ты сегодня вечером посмеешь в присутствии Иваны!.. Девушки твоего сына! Унизить его, иронизировать! То я… то я…

– То ты, что?

– Я скажу, что обычно такие речи ты ведешь, когда выходишь к ужину в семейных трусах и в кителе полковника.

– Лихо! А я когда-нибудь так выходил?

– Ты наклонял пианино у Григоровича на юбилее в ресторане, потому что Лёня умеет играть только на аккордеоне! Илья, я серьезно! Замаринуй, пожалуйста, мясо, почисти картошку и лук, разморозь белые грибы и обжарь их, оттаявшие, они водянистые, надо убрать лишнюю влагу. Да! Ужинать будем в большой комнате, поэтому разложи там стол и не захламляй его! В прихожей перегорели лампочки в плафоне. Одна из четырех светит, как в бомбоубежище. Сколько дней прошу!

– Да, госпожа мачеха, что еще Золушке сделать? У меня, между прочим, три десятка курсовых проектов, на которые надо написать рецензии.

– Придется пожертвовать сном послеобеденным и сериалом про нелегкую жизнь бандитов. Не каждый день твой сын приводит девушку знакомиться.

– Запомни эту фразу. А если каждые полгода? Мне чистить и чистить картошку?

– И лампочки менять. Такое странное занятия для мужчины.