Дом у воды

Тонкие металлические наручники защелкнулись на запястьях. Дунаев осознал, что впервые в жизни ему предстоит отвечать за то, что не совершал, а доказать или защитить себя нет ни малейшего шанса.

— Позовите российского консула, — велел он, а сам подумал, что за всю свою сознательную жизнь многих подставил, кого-то подвел под петлю, а кого-то под статью. Но никогда сам дпя себя не предполагал такой участи. И винить получалось некого.

Всю ночь Света тревожно вертелась в объятиях Гаранина.

— Ты бы поспала, маленькая, — ласково шептал он, хотя на ум и приходили сравнения с вентилятором. — От твоего беспокойства толку мало, а сон — лучшее лекарство.

— Я боюсь, Сеня, — в который раз пробормотала Света. — За себя, за Олеську. Получается, что мне с ней рядом находиться нельзя. А ну как приедет сюда киллер и грохнет меня у нее на глазах. Опять же процедура удочерения…

— Ты сама посуди, — ласково увещевал Джин. — На всю округу ни одного постороннего. В Крушинино наблюдатели имеются, здесь два отряда самообороны. Ну и мы с тобой на что-то сгодимся. Не дадим никому нас уничтожить. У тебя Береттка на что? Знал бы твой крестный, что ты тут ревешь, то передал бы тебе флакончик дпя слез.

Света замерла в его руках, а потом тихо рассмеялась.

— Ага, — хмыкнула она. — Только даже не представляю, как им пользоваться. К уголку глаза подносить, когда слеза бежит? Я видела такие безделушки в музее, — задумчиво проговорила Света, умолчав, что этот самый музей находится в поместье де Анвилей и именно туда водят экскурсии. Что-то из цикла о жизни французских аристократов. — Один такой флакончик дороже пистолета стоит, а пользы ноль. А у меня крестный — мужик практичный.

Гаранин скупо улыбнулся, представляя крепко сколоченного мужчину с впалыми щеками и крупным носом. Между делом Арсению удалось просмотреть в интернете несколько страниц, посвященных Виктору Николаевичу. Умное лицо. Проницательный взгляд. Костюм от Армани, перстни на безымянных пальцах. Один совершенно простой, а второй с булыжником от Тиффани. Повезло Светке, раз такой человек по жизни помогает. Теперь понятно, чьими стараниями ее в одну школу с Ленкой Пряшниковой засунули. Джин всмотрелся в лицо уснувшей подруги и, подождав, когда ее окончательно сморит сон, аккуратно поднялся с постели.

Ему и самому не спалось! А от нервов останавливалось дыхание.

«Какого удода отец прислал яйцеголового Севку? Только лишь из-за угрозы? Так лично мне ничего не грозит, а про ляльку мою он понаслышке знает. Да и кто она ему? Мог бы и обычную охрану прислать».

Джин потянулся и, решив, что вопросов больше, чем ответов, и он уж точно всей правды никогда не узнает, уселся за стол. Включив ноутбук, отринул в сторону все сантименты и лирику и собрался было посмотреть сделанные вчера чертежи, как на домашней странице в браузере вывалились новости. Гаранин лениво пробежал глазами по строчкам: в Валаамском монастыре в теплице вырастили первые ананасы, труппа Большого театра приехала на гастроли в Вену, а ниже с маленькой красной молнией шло сообщение. Несколько фраз заставили Арсения напрячься, а затем снова перечитать весь текст.

— Твою мать, — пробормотал он и, подбежав к кровати, осторожно затормошил Светлану.

— Что? Что случилось? — мяукнула она спросонья.

— Мы спасены, Светка, — радостно завопил он. — Мы спасены!

— Точно? — усомнилась она и глянула на него, как на расшалившегося ребенка.

— Вот, смотри, — расхохотался Гаранин и, сунув в постель ноутбук, ткнул пальцем в новости.

Света вчиталась в скупые строчки и воззрилась на Арсения.

— Он арестован? — нервно осведомилась она. — Это точно? На Шри-Ланке за убийство полагается смертная казнь.

— Хана Таракану, — пробормотал Гаранин и, подхватив Свету, закружил по комнате. Потом остановился и скомандовал:

— Одевайся и Олеську одевай! Идем на улицу!

Он кинулся в сарай, а Света, ничего не понимая, принялась собираться.

Выйдя на улицу, Света увидела команду Севы в полном составе и людей другой расы.

«Всех оповестил, что ли?» — мысленно хмыкнула она и уставилась на коробку с фейерверками.

«Вот придумал», — про себя удивилась она, когда Гаранин выпустил в воздух первые огненные разводы, раскрасившие небо в зеленый и красный цвета.

— Хана Таракану! — громко повторил Арсений и снова выстрелил салютом в темное небо.

— Хана Таракану! — закричали все. А Света тут же повторила, как скороговорку:

— Ха-на-та-ра-ка-ну! Ха-на-та-ра-ка-ну!

И захлопала в ладоши от радости. За ней засмеялась и повторила Олеська, потом Сергей Середа, за ним Сева. И скоро все топали ногами, задавая себе ритм, и двигали ладонями перед собой, повторяя как заклинание:

— Ха-на-та-ра-ка-ну-ха-на-та-ра-ка-ну!

Со стороны могло показаться, что язычники исполняют свои ритуальные танцы.