Дом страха

Но в том-то все и дело. Это были всего лишь фантазии. Они просто немного повышали ей настроение, дарили иллюзию контроля над ситуацией. Она не просто торчала в этом подвале — она выжидала подходящий момент. Но когда Эбигейл и в самом деле как-то залезла под кровать и стала ждать, пока появится кто-то из похитителей, сердце чуть ли не выскакивало из груди. Страх клещами стиснул горло, словно какой-то здоровенный жирный паук. Они сразу поймут, что она под кроватью — здесь это единственное место, в котором можно спрятаться. А потом что? Эта женщина вытащит ее оттуда, пинающуюся и визжащую? Или мужчина повалит кровать набок, вздернет ее на ноги?

Вновь припомнилась та сцена из фильма, в которой детектив находит убитого мальчика. Пытался ли этот мальчик сбежать? Как раз поэтому его и убили? Тот мужчина сказал, что если она будет себя хорошо вести, то они вернут ее домой.

Прятаться под кроватью — явно не образец хорошего поведения. Плеснуть из ведра мочой в похитителей тоже. Она мельче их, заперта в ловушке и испугана. Даже если удастся выскочить из этой комнаты, совершенно непонятно, где она. В Гленмор-Парке? Получится ли добежать до какого-то из соседних домов, криком взывая о помощи? Может, они вывезли ее из города куда-то далеко, и это нечто вроде дачи, на которой они с Грейси иногда бывали? Будет ли толк от побега, если бежать некуда?

Эбигейл постоянно колебалась, то планируя побег, то плача по маме. Никак не могла успокоиться, никак не могла расслабиться.

Открылась дверь. По ступенькам процокали высокие каблуки. На сей раз это была женщина. Она спускалась по ступенькам, темная лыжная маска скрывала ее лицо. В руке у нее был сэндвич в пластиковой обертке — точно такой же, как те, что приносил Эбигейл мужчина.

— Пожалуйста, — проговорила девочка прерывающимся голосом. — Пожалуйста, отпустите меня! Я никому ничего не скажу, клянусь. Просто отпустите меня!

Пройдя через комнату, женщина нависла над Эбигейл. Протянула сэндвич.

— Пожалуйста, — повторила Эбигейл, всхлипывая. — Мне страшно. Я скучаю по маме с папой. Я просто…

Рука женщины резко дернулась, шлепнув Эбигейл по щеке и повалив ее на матрас. Секунду она лежала на койке в шоке, чувствуя покалывание в быстро немеющей щеке. А потом нахлынула боль — казалось, будто половина лица горит огнем. Эбигейл расплакалась, свернувшись на матрасе и обхватив себя руками. Закрыла глаза, надеясь, что женщина не ударит ее еще раз. Через несколько секунд услышала, как та уходит — поднимается по ступенькам и выходит из подвала.

Эбигейл прикоснулась к щеке и сразу всхлипнула, когда боль расцвела опять. Она и не думала, что пощечина может причинить такую боль. Ее мама как-то раз тоже шлепнула ее по щеке, когда ей было года четыре, и Эбби до сих пор помнила тот день. Но нет, это не было даже близко к тому, что она чувствовала прямо сейчас.

Понемногу Эбигейл успокоилась. В животе забурчало. Она проголодалась. Открыла глаза и огляделась в поисках сэндвича.

Его нигде не было. Женщина забрала его с собой.

Шло время. Или не шло. Эбигейл никак не могла этого понять. Жар в щеке немного поутих. А потом она услышала, как в замке проворачивается ключ. На миг сжалась. Как только дверь откроется, можно юркнуть мимо того, кто стоит за ней. Она умела бегать очень быстро — лучше всех в классе. И на ее стороне был фактор неожиданности.

Туфли на высоких каблуках опять спускались по ступенькам.

Все ее тело словно окаменело. Она не могла пошевелиться. Пусть даже мозг буквально визжал: эта женщина на высоких каблуках, можно запросто проскочить мимо нее! — ноги и руки словно парализовало, сердце молотилось в груди, легкие отказывались втягивать воздух, щеку покалывало при воспоминании о боли.

Женщина подошла, по-прежнему в маске. Эбигейл пыталась убедить себя, что это добрый знак. Они надевают маски, поскольку не хотят, чтобы она увидела их лица. Потому что намереваются отпустить ее.

Если она будет хорошо себя вести.

— Посмотри на меня, — приказала женщина холодным голосом, лишенным всяких эмоций. Эбигейл подняла глаза. Ее мучительница держала телефон, нацелив его на нее.

Глаза у женщины были карие. Эбигейл всегда казалось, что это теплый цвет, но эти глаза были ледяными и отстраненными.

Вспышка на секунду ослепила ее, и тут же комната вновь проявилась в тусклом свете. Перед глазами плясали разноцветные точки. Женщина убрала телефон в карман и швырнула сэндвич Эбигейл под ноги.

Она уже давно ушла, но девочка все никак не могла пошевелиться. Сэндвич так и лежал на полу.

* * *

Агент Манкузо сидела в штабной комнате, разговаривая по телефону, когда туда вошла Ханна. Ее взгляд коротко метнулся в сторону вошедшей, а потом продолжил бегать по большому экрану, который теперь висел на стене. На нем была открыта карта Гленмор-Парка, в углу — фото Эбигейл. За столом сидели три агента ФБР, уткнувшись в свои собственные экраны. Один из них тоже разговаривал по телефону. Это были не те агенты, которых она видела здесь прошлым утром. Судя по всему, группа ФБР работала посменно.