Дом с семью головами

– Давай так, – Карлсен снял очки и поморгал прищуренными глазами. – Ты отвечаешь, а я не рассказываю доктору, кто стащил его сорочку за двадцать пять фунтов лондонской марки.

Патрик побелел.

– Ничего не говори ему! Слышишь? Я верну… – вскочил Патрик.

– Хорошо, хорошо, только ответь на мой вопрос, – Карлсен закрыл дверцы платяного шкафа.

Приходя в себя, Патрик снова сел.

– Дай соображу. Картина. Да, было такое. Она пыталась мне её всучить, а я сказал, чтоб перестала наконец меня донимать. Она постоянно донимала, как вчера с этим халатом! Но из-за доктора пришлось взять.

Карлсен нахмурился.

– Из-за доктора?

– Он велел взять. Ну я взял.

– И где эта картина?

– В сарае, дырку прикрывает. А на кой чёрт она тебе?

– Я могу взглянуть?

Патрик мысленно представил страшный путь во мраке.

Он вряд ли кинется на двоих.

– Если надо, – сказал он, скрипнув зубами.

В доме неприятно звенела тишина. Молодые люди двигались по холодному коридору, обоим хотелось поскорее услышать чей-нибудь голос.

– Я только возьму куртку.

– Я переобуюсь.

– И захвачу лампу.

Минуту спустя, когда они выходили через заднюю дверь, мороз схватил их за щёки и шеи. По дороге порывистый ветер чуть не свалил Карлсена. Лампа норовила взлететь в стратосферу.

Патрик отворил дверцу, та, саданув его по носу, вывернулась из рук и ударилась о недавно сложенную Патриком поленницу. Лишь вдвоём дверь удалось поставить на место.

В сарае пахло деревом. Патрик повесил фонарь на крючок, взял спички и зажёг свечу на блюдце. Ею осветил прибитый гвоздями холст в том месте, где была трещина в стене.

Карлсен принялся рассматривать.

Опять всё просто. Женщина с ивовой веткой в руке. Вновь не то. Карлсен фыркнул.

Что тогда?..

Под картиной лежал топор.

Думай, Адам, думай.

Патрик закатил глаза.

– Хочешь её себе?

Норвежец покачал головой и заметил под носом у Патрика две алые струйки.

– У тебя кровь.

Патрик достал платок.

– Сегодня всё вокруг хочет меня убить, – вытираясь, буркнул он.

Карлсен мрачно на него глянул.

– Кроме дверцы и стула, было что-то ещё?

Патрик только нервно хмыкнул, потушил свечу и схватил лампу.

Чего ради ему отчитываться перед психом?

Вопрос так и остался без ответа.

Они выждали момент, когда порывы ветра за дверью немного стихли, чтобы выйти.

В сторону сарая светило одно лишь кухонное окно. Тусклый рыжий глаз ночного невидимого монстра. Где-то на полпути Карлсен замер и шёпотом кинул резкое «Тихо!».

Он не ошибся. Был кто-то третий. Не рядом, но и не далеко. Кто-то третий выдал себя звуком шагов по снегу, не успев остановиться одновременно с ними.

– Мамочки… – выдохнул Патрик.

Карлсен схватил его за предплечье.

– Без паники… Сейчас мы спокойно, без криков…

Но Патрика всё это уже не касалось – паника и крики составляли его вселенную. С ним случилось дежавю: ночь, пурга, шаги во мгле, он сам, не видящий, не слышащий, только уносящийся прочь из этих краёв, бросая по пути керосиновую лампу…

Адам Карлсен – в ту минуту спокойный и невозмутимый – сам едва не побежал. Остатки трезвости и здравый смысл дали сил поднять фонарь.

А после этого – безотчётный страх.

Он рванулся со всех ног на рыжий глаз, как на спасительное прибежище. Пугающие мысли гнались следом и кусали за пятки…

Глава 12

1

Джеффри Томпсон и доктор Майкл Джейкобс стояли у самого обрыва.

Их одежду и лампу в руке доктора трепал ветер – он ошалело метался из стороны в сторону.

– Мы на месте.

– Почему мы так близко к краю?

Доктор Джейкобс поставил лампу у ног и, протирая очки, ответил:

– Важно обострить ваши чувства.

Он извлёк из кармана чёрную ленту, взялся за концы и стал подносить её к перепуганному лицу мужчины. Тот отпрянул и с тревогой сказал:

– А это обязательно?

– Это убьёт ваши страхи.

Томпсон охотно бы их похоронил, но что-то тоненько зазвенело у него в мозгу – сигнал тревоги. Перед глазами возникла лошадь – на неё надевают шоры перед тем, как…

– Нет, не могу, – пристыженно ответил он.

Рука доктора нырнула в карман – он что-то извлёк и протянул на открытой ладони.

– Примите.

Томпсон, сняв перчатку, нашарил на руке доктора кусочек чего-то, на ощупь казавшийся шероховатой таблеткой.

– Что это?

Доктор кашлянул.

– Диэтиламид, смешанный с кое-каким нейролептиком. Моё собственное творение.

– Диэтиламид? – повторил Томпсон. – ЛСД?

Доктор нахмурился.

– Удивлён, что вы знаете.

После паузы он добавил:

– Вероятно, вы слышали и про день велосипеда?

Джеффри Томпсон, опустив в карманы руки, кивнул.

– Что вы хотите со мной сделать?

– Психоделическая терапия, при наилучшем раскладе поможет исследовать скрытые стороны вашей психики.

– Что вы пытаетесь узнать? Не псих ли я? Не я ли убил двух женщин в вашем доме?

Доктор кашлянул и поправил очки.

– Это абсолютно неизведанная практика, – сказал он. – Но если вам нечего скрывать, никакой опасности для вас нет.

– Ну да, ну да, – Томпсон нервически ухмыльнулся и пнул сугроб.

– Нейролептик, по моим расчётам, ослабит действие диэтиламида, мы будем плавать только на поверхности, без погружений.

– А если эти ваши расчёты ошибочны? Я утону или захочу прыгнуть, что тогда?

– Боюсь, тогда я не смогу вам помочь.

Это вызвало смех у Томпсона.