Дом, милый дом

– Да, помню. – Сергей попытался максимально подробно вспомнить этот момент. – И подтверждаю, ничего необычного. А в чем дело-то?

– Вы действительно были с Фредом в нескольких тысячах километров от купола? – Взгляд капитана стал жестким, колючим, проникающим в самый мозг. Но штурману нечего было скрывать и он смотрел на командира открыто и прямо.

– Видишь ли, Сережа. – Неожиданно ласково обратился командир к подчиненному. – Я видел тебя тогда в куполе.

Сергей вытаращил глаза. Сказать ему было совершенно нечего и он просто развел руками с видом полного недоумения.

– Да, да, я понимаю,  «наш старый кэп сходит с ума»… Ты ведь наверняка это подумал? – Ратман действительно был старше всех членов команды, но в его положении и с его опытом просто не могло быть иначе.

– Фусико, скорее всего, тоже так подумала. – Продолжал капитан. – Но я действительно видел тебя. И это был не сон. А Фусико видела собаку.

– Собаку? – Казалось, удивляться дальше было уже невозможно. – Но ведь на планете нет животных?

– Верно, нет. Точнее, мы их не обнаружили. – Капитан был задумчив. – Но вспомни попугаев, когда Фред и Мишель…

Сергея словно озарило.

– Точно! Получается, галлюцинация? Массовая? Разве такое бывает?

– Галлюцинация массовой не бывает. А вот гипноз бывает. – Произнес Ратман и отвернулся к мониторам. – Ладно, завтра все обсудим.

Очередное утро раскрасило небосвод зелеными оттенками, но колонизаторы, уже привыкшие к этому, не обратили на него внимания. Ратман в очередной раз собрал всех в общем зале. Но на этот раз он приготовил проектор и повесил на стене белый квадратный экран.

– Прежде всего хочу поздравить нас всех с успешным завершением полетного задания. – Начал капитан свою речь довольно торжественно и напыщенно, но потом довольно быстро вернулся к обычному деловому тону. – Все предусмотренные исследования вы провели безукоризненно. Осталась последняя часть нашего полета – возвращение. Но перед подведением итогов я хочу кое-что вам всем показать. Очень прошу посмотреть до конца и не реагировать слишком бурно. Итак..

Капитан включил проектор и на экране отобразилось внутреннее пространство купола. Примерно с минуту ничего не происходило, экран показывал пустой общий зал. Время записи показывало немного за полночь. Но вдруг в объективе показалась девушка. Это была Фусико. Она, медленно раздеваясь, грациозной походкой продефилировала в душевую. Медик, сидевшая в зале и смотрящая на экран, вытаращила глаза. Но от нее не укрылось, что штурман вдруг нервно заерзал и густо покраснел. Картинка на экране сменилась и теперь было видно, как через лабораторию, сжимая в зубах большую кость, пробежала собака.

– Матильда??? – Вырвалось у химика. – Откуда она здесь? Но… Что это значит?

Картинка на экране снова сменилась. В командном пункте спиной к зрителям сидел мужчина, все узнали в нем силуэт капитана. К мужчине сзади подошла пожилая женщина, потрепала его по волосам, наклонилась и, по всей видимости, что-то сказала ему на ухо.

Капитан выключил проектор и обвел взглядом свою команду.

– Это записи с камер внутреннего наблюдения. Все сделаны по ночам в автоматическом режиме. У кого-нибудь есть мысли что это?

Сергей помялся, нервно перебирая пальцы, но все же решился. Виновато глядя на Фусико, он произнес:

– Ну, судя по тому, что увидел лично я, то это наши сны.

Команда колонизаторов сидела в растерянности и переваривала увиденное и услышанное.

– Почему ты решил, что это сны? – Заливаясь краской спросила медик. Штурман вздохнул.

– Потому что ты мне нравишься, Фусико. Очень. Ты часто мне снишься. И это один из моих снов. Прости, но я не умею контролировать их содержание. – Тихо, но четко и уверенно, словно решившись на что-то сокровенное, произнес Сергей. Фусико смотрела на него во все глаза, в них читалось восхищение, нежность, растерянность и укор одновременно. Остальные исследователи неловко молчали.

– Мишель? – Нарушил тишину капитан. – У тебя вроде было что сказать?

Химик тряхнула головой. Похоже, им с Фредом больше не нужно таиться, они  не одни.

– Да, это моя собака. – Произнесла Мишель и грустно вздохнула. – Была. Она прожила двенадцать лет.

– Ну что ж, видимо, моя очередь. – Произнес Ратман. – Это моя мать. Она очень тяжело переживала расставание. Надеюсь, у нее все сейчас хорошо. Она сказала… Сказала, что все правильно…

– Ну и планетка! – Сказал Фред, нарушив затянувшееся молчание.

– Неплохо бы выяснить природу этого явления. – Мишель была сосредоточена. – Когда, говорите, сделаны записи? По ночам? И часто такое?

– Непредсказуемо. – Ответил Ратман. – Дежурить всю ночь нет смысла. Но можно попробовать настроить камеры на распознавание движения и подать сигнал. Фред, справишься?

– Есть, капитан! – Бодро отозвался радиотехник. Задача была интересной, да и помочь любимой он всегда был рад.

– Отлично. Даю неделю. После чего подводим итоги, резюмируем и стартуем домой. – Капитан снова взял инициативу в свои руки. Но вдруг ностальгически вздохнул. – Дом, милый, дом… Как давно мы там не были…