Дом дервиша

— Они мне сказали, что у консьержа эмфизема, они сказали мне, что женщина беременна, еще раньше, чем она сама узнала. Я тебе про это расскажу. Мой брат местный шейх, он открывает книгу и разрешает споры соседей, и всякое такое. К нему приходят за советом. Молодая девушка, которая работает в галерее поблизости, пришла, чтобы выяснить, беременна ли она. А на улице я увидел ее карин вверх ногами и понял то, что она хотела знать. Как я это узнал? Это были не создания вселенной огня и не Аллах. Я просто знал то, чего больше никто не знал. Знал, не понимая, что знаю, думаю, такое стало возможным по многим причинам. Возможно, существуют какие-то химические соединения, которые мы чувствуем, но не отдаем себе в этом отчета. Может быть, это что-то наподобие электричества. Думаю, мы получаем тысячи, миллионы бит информации каждый день, но потеряли способность считывать ее или фильтруем, потому что это слишком много для нашего сознания. Знаем, не понимая, что знаем. Я вижу, как ты держишь винтовку, какие у тебя нежные руки и лаконичная надпись на футболке, и знаю, что ты создал эти нано, который у меня тут — Недждет прикладывает указательные пальцы ко лбу, получаются рога Иблиса. — Точно так же я знаю, что вы с Женщиной заодно, надеюсь, ты не будешь возражать, если я стану называть вас придуманными мной самим именами. Вы оба — алевиты, это очевидно. И точно так же я знаю, что твоя сестра вызвалась взорвать бомбу в трамвае, поскольку она из той долины Святых и Шейхов, о которых ты мне рассказывал. Она в ту ночь попала в Дивриджане под атаку нано. Женщина была в университете. В ту ночь она была с тобой. Вы мне не скажете, что же случилось с теми людьми? Что она видела?

Здоровяк поднимает голову. Он дрожит от бессильной ярости. Он дрожал так годами, думает Недждет.

— Если Всевышний на самом деле был внутри тебя, смог бы ты взглянуть на это? — спрашивает Недждет.

Волосатый и Женщина входят в комнату и занимают привычные места. Лица обеспокоенные, словно они спешат куда-то. Женщина сжимает и разжимает кулаки под растянутыми рукавами свитера. Недждет видит, как Мерзкий тип в пределах слышимости вертится и меряет соседнюю комнату шагами.

— Ты когда-нибудь смотрел на карту нашей страны, Недждет? — спрашивает Женщина. — Это карта человеческого разума. Мы разделены водой на два континента — Европа и Анатолия. Мы на семь процентов — Европа и на девяносто три процента — Азия. Сознательная Фракия, бессознательная, предсознательная и подсознательная Анатолия. И Стамбул. Ты когда-нибудь видел нейрон, Недждет? Клетку мозга. Чудо в том, что синапсы[126] не соприкасаются, всегда есть зазор, должен быть зазор, иначе не существовало бы сознания. Босфор — это синаптическая щель. Благодаря этой щели возможно существование сознания.

— Я не понимаю, о чем вы, — говорит Недждет. — Это чушь какая-то.

Мерзкий тип останавливается. У Недждета перехватывает дыхание. Шаги возобновляются. Ты в опасности, парень. Эти люди безумны. Женщина трясет головой, не понимая.

— Да нет же, все правильно. Анатолия изначально была колыбелью цивилизаций. Здесь зарождалось новое сознание. Европейцы всегда смотрели на нас свысока, привыкли называть нас «больными людьми Европы», но вот что я скажу — больна сама Европа. У нас мудрость тысячелетий цивилизаций, империй и религий, но европейцы не слушали нас, поскольку они, дескать, изобрели Просвещение, Возрождение, капитализм, демократию и технологию, а значит, в XXI веке имеют право на монолог. Может быть, они поймут, что это должен быть диалог. Может быть, осознают, что можно черпать идеи и из мусульманского мира — новые, ранее не виданные идеи, революционные взгляды на то, что значит быть человеком.

— Они… — говорит Недждет. — Вы говорите о… целых странах.

— Они невежественны, не могут выйти за пределы собственного опыта, так что мы застанем их врасплох, — говорит Женщина, раскачиваясь на коленях. Недждет замечает, что Здоровяк не смотрит на нее. Он крепко сжимает винтовку. Его лицо пылает. Это ужасающе и опасно. Они безумцы. Они уже творили безумные вещи. Они не слушают голоса разума и выполнят свой план во что бы то ни стало. — Это невежественно так думать, невежественно и высокомерно. Мы против невежества. Мы за идеальное знание Всевышнего.

Им придется убить меня, думает Недждет. Они сделают это, перед тем как отправятся на задание. Они убьют меня. Это сделает Мерзкий тип. Он единственный, кто способен на убийство. Я буду мертв. Не могу думать об этом. Это произойдет быстро? Что я увижу? Будет ли мне больно? И каково это не существовать, быть мертвым? Аллах Всемогущий! Как мне их остановить?

— У нас достаточно данных, чтобы констатировать, что эксперимент прошел успешно, — говорит Волосатый. Глаза Женщины закрыты. Ее губы двигаются безмолвно. — Мои поздравления, господин Хасгюлер.