Дом

– Если это Нильс, то он ведь уже с нами разговаривает, – отвечает она. – Может, мы выясним, чего он хочет.

Нина

Голова болит так, что, спускаясь по лестнице, Нине приходится держаться за перила. Она останавливается на кухне и выпивает два стакана воды подряд. Желудок сжимается, угрожая выбросить все обратно. Нина ждет, пока это ощущение пройдет. Наполняет стакан еще раз и кладет туда аспирин и шипучую таблетку витаминов. – Маркус?

Она берет стакан и идет по дому, снова зовет мужа. Надевает босоножки и выходит в сад.

– Маркус?

Он полулежит в одних трусах на шезлонге на заднем дворе. Читает детектив. Когда Нина становится перед ним, он медленно опускает книгу.

– Ты же намазался солнцезащитным кремом? – спрашивает Нина. – Сейчас середина дня.

– Знаю. Я проснулся несколько часов назад.

Маркус снова поднимает книгу. Листает страницы. Плохой актер, который притворяется, что его захватил сюжет.

– Ночью я вернулась поздно, – говорит Нина.

– Я заметил.

Нина потягивает шипучий напиток. Вдруг ее поражает мысль, что осуждающий взгляд, которым, как ей казалось, Юэль будет смотреть на ее жизнь, возможно, на самом деле принадлежит ей самой.

Солнце припекает. Обжигает плечи, превращает волосы в горячую шапку на голове.

– Чем ты так недоволен?

Маркус закрывает книгу, оставляя внутри палец как закладку. Поднимает спинку шезлонга:

– Я звонил в «Сосны» около полуночи. Тебя там не было.

– Я была у Юэля.

Маркус фыркает:

– Вот оно что! И почему ты солгала?

– Речь шла о Монике, так что вообще-то я ездила к нему по работе.

Маркус крепко сжимает челюсти.

– Какая чушь!

– Я знала, что ты так отреагируешь, поэтому ничего и не сказала.

– Прекрати! Не вали все на меня.

Нина не возражает. Муж прав.

– Прости. Просто не хотела говорить об этом вчера вечером. Все решилось в последний момент. Моника больна, и Юэль беспокоится. Мы оба беспокоимся.

– Да, должно быть, вы очень сильно беспокоились. В спальне воняет как на пивоваренном заводе. – Маркус смотрит на стакан Нины и многозначительно ухмыляется. – Вы теперь снова лучшие друзья? Как мило. Тогда можете заплетать друг другу косы и болтать о мальчиках.

Маркус опускает спинку шезлонга и вновь открывает книгу.

Чертов мученик!

У Нины нет сил. Не сейчас, не на этой жаре, не с похмелья.

Она идет к дому. Попытается затолкать в себя завтрак, а потом пора ехать, если она хочет успеть заехать в Скредсбю до начала вечерней смены.

Внезапно Нина понимает, что машина осталась у Юэля. Придется поехать туда на велосипеде и забрать ее.

– Меня взяли на работу! – кричит Маркус ей вслед. – Большое спасибо, что спросила!

Нина оборачивается. Маркус ходил на собеседование сегодня утром?

– Начинаю в понедельник.

– Поздравляю, – говорит Нина и слышит иронию в собственном голосе.

Она должна была догадаться. Родители Лены Юнссон и Маркуса – люди одного круга. Они всегда помогают друг другу. Маркус был прав: опасности не существовало с самого начала. Она напрасно волновалась всю весну и все лето.

Юэль

Когда Юэль приезжает в «Сосны», мама спит. Он становится рядом и смотрит на ее изможденное лицо. Затем подходит к свадебной фотографии, которая висит на стене.

Мама так молода, в ее улыбке столько надежды. У Юэля уже есть ответы на многие вопросы, но мама еще не знает, что ее ждет. Что смерть разлучит ее с мужем, к тому же слишком рано. Что она будет так одинока. У папы на фотографии очень гордый вид. Уверенный. Добрые глаза спокойно смотрят на Юэля. Он пристально вглядывается в черно-белое фото. И вдруг замечает решительное выражение глаз отца.

Ночной разговор с Ниной одновременно напугал Юэля и принес облегчение. Может, ответы существуют? Может, они смогут их найти? Вместе.

Но что, если единственный ответ заключается в том, что они оба заблуждаются? Юэль не понимал, какой огромный груз вины перед мамой несет на себе Нина. Разве не может быть так, что каждый из них по отдельности просто все нафантазировал? Возможно, они объединили свои фантазии в folie à deux9, в котором оба подтверждали догадки друг друга?

Юэль вздрагивает, услышав слабый стук в дверь.

– Как у вас тут дела? – спрашивает Элисабет и, увидев Монику, наклоняет голову набок. – Значит, она уснула. Подумать только, какими умиротворенными старики иногда кажутся. Как маленькие дети.

Юэль не отвечает.

– Я слышала, сегодня приедет ваш брат, – продолжает Элисабет. – Это ведь порадует Монику? Кстати, у меня для вас отличные новости. – Она протягивает ему пару листов формата А4. – Мы получили результаты анализов, которые заказывал доктор Ханссон, и они замечательные. Никаких отклонений от нормы. Вашей матери нужно лишь принимать железо.

Юэль пробегает глазами по убористым строчкам, но почти ничего не понимает.

– Это ведь хорошо? – Элисабет произносит это с таким энтузиазмом, что ее вопрос становится больше похожим на утверждение.

– В самом деле? – хмыкает Юэль. – Мы все еще не знаем, что с ней не так.

Улыбка Элисабет не сходит с губ. Но глаза остаются холодными.

– Вообще-то это хорошие новости, – повторяет она. – И скоро Монике сделают МРТ, так что давайте разбираться постепенно.