Долгий путь на Север

И в этот момент я вспомнил! Тюрьму, златовласую женщину, проклятого насильника.

— А ну-ка помоги мне, срань ты божественная! — неожиданно для себя рявкнул я.

Рявкнул и сам испугался что и кому ляпнул.

На сказанное Айнзатерах залился сардоническим смехом. Отсмеявшись, он хмыкнул и, взглянув на меня холодными глазами, произнёс:

— А ты в курсе, что она пришла тебя убить?

— Сделай хоть что-то… — как-то разом сдувшись, уже без прежнего наезда попросил я.

— Уже делаю… — подняв руку, старик задумчиво несколько раз сжал и разжал кулак. — А знаешь, мне твоя позиция нравится. Ведь некоторая часть тебя предпочла унижению смерть. И это многого стоит, — произнёс он. — Но всё же будь в дальнейшем осторожнее.

Текущая ситуация допускает божественное вмешательство, но не факт, что я смогу подтереть твою обосравшуюся задницу в следующий раз. Держи себя в руках, не допускай подобных эмоциональных всплесков, — строго наказал собеседник, после чего сделал презрительный жест рукой. Мол, вали, не трать моё бесценное божественное время.

Мир закрутился, смазался, а после я вернулся в место, из которого сюда попал. Вот только ситуация шокирующе резко изменилась. Первое, я более не был закован в колодки у стены, а лежал на холодном каменном полу. Второе и куда более важное, на мне сидела златовласая женщина. Не подумайте, ничего неприличного не происходило. Ну разве что сущие мелочи. Рубаха эльфийки была порвана, открывая то, что незнакомым мужчинам принято не показывать, а в руках она держала длинный зазубренный нож, которым готовилась нанести удар в мою грудь.

И тем не менее, я всё ещё был жив, так как в переполненных яростью и смущением зелёных глазах нашлось место сомнению.

Порой я начинаю любить Айнзатераха с той же силой, с которой его ненавижу. Не знаю, что он со мной сделал, но разум мой был сейчас холоден и чист, а настроение как на утренней планёрке. Ох, тогда обычно всей моей бригаде доставалось.

— Слезай с меня, я не в настроении, и ты не в моём вкусе… — посмотрев женщине в глаза, проворчал я.

— Что? — услышанное похоже настолько не влезало в шаблон ожиданий, что эльфийка даже слегка опустила нож.

— И запахнись. Там, конечно, нет ничего что я не видел, но как-то некрасиво выходит, — мотнул я головой, указывая на её грудь.

Ради этого момента стоило жить, ведь столь неповторимого коктейля ярости и смущения я ни разу не видел и скорее всего уже никогда не увижу.

— Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должна тебя убить? — яростно зашипела женщина.

И всё же она красива, пусть ярость и злость ей не идут. А ещё, хорошо это или плохо, но эта женщина не в моём вкусе.

— Давай лучше ты назови хотя бы одну причину, по которой я должен сейчас умереть? — с нотками скепсиса парировал я.

— Ты оскверняешь его память, — с какой-то окончательностью произнесла женщина.

— Допустим, — не стал спорить я. — А вы, ушлёпки, не задумывались насколько осквернена моя собственная память? Ах да, я забыл, вам плевать, что у меня её почти не осталось. Срать вы хотели, что у меня тоже была женщина, которую я любил, но какое вам дело что я даже лица её не помню. Думаешь я выбирал, в чьё тело меня запихнут? И вообще, чем интересно я её оскверняю? Тем, что помню вашу унылую любовь? Да слизняки и то веселее трахаются. Ты мне даже не нравишься, мисс плоскодонка. Хорошо, режь и вали отсюда. А я перед смертью подумаю, зачем я ради тебя жизнью рисковал…

Не знаю, какие барьеры пробила моя тирада, однако эльфийка опустила нож, после чего заплакала. Похоже, вскрытие иномирского неудачника отменяется…

***

— Да чтоб этого ушлёпка демоны в преисподней драли… — ругнулся молодой, держащий в руках арбалет бандит.

— Быстро к хорошему привыкаешь, да? — поглядывая за выступ облицовочных блоков, ответил ему напарник — в годах, коренастый обладатель чёрной спутанной бороды. — Я помню, когда всего этого ещё не было, — продолжил он, — а был сраный частокол и два десятка «сараев». И раз в месяц ночной душитель кого-то да утаскивал.

— Ты мне ещё скажи, что происходящим шибко доволен, — парировал арбалетчик. — Сидели бы сейчас в тепле, рубились в кости, чай попивали. Так нет, надо было Грилу этого хрена в лагерь притащить. Я кое-что в магических побрякушках соображаю.

Знаешь сколько наша похеренная система оповещения стоила? Там старик не в золоте счёт, а в банковских облигациях, ибо золото телегами никто не возит.

— Да брешешь ты, — засомневался бородач.

— Брешу? Вот как жалованье наше порежут, чтобы всё это восстановить, повторишь тогда мне своё «брешешь», — слегка обиделся на недоверие арбалетчик.

— Ладно, ладно, пойдём к ребятам чайку хлебнём, — примирительно предложил бородач.

— Нельзя же периметр оставлять! — возмутился его более молодой товарищ.