Доктор Смерть

– Замечательно! – восхитился Ростислав Германович и потер ладони особенно энергично. – Я бы и сам так ответил, будучи на вашем месте. Но у нас вам ничего сложного делать не придется. Основная работа – это работа с картами. Творческая работа! Нужно обосновать как можно больше назначений и вести ваших… хм… бумажных пациентов так же, как и реальных, с повторными осмотрами, с динамикой, и, разумеется, с новыми назначениями. Все должно быть, как в жизни, четко и ответственно. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – ответил Кирилл. – Но у меня вот какой вопрос. Не может случиться так, что пациент реально придет на прием и увидит в своей карте…

– Не придет! – отрезал Ростислав Германович, подкрепив свои слова взмахом руки. – Наши бумажные пациенты не знают о том, что они застрахованы. Коллективные договоры ДМС[18]– традиционный способ увода денег на сторону. А наша с вами задача – обеспечить определенную движуху, чтобы все выглядело естественно. Операция прикрытия, так сказать. Иногда к вам будут приходить живые люди. У нас же открытая клиника, мы не можем отказывать тем, кто к нам обратился. Но обращаются редко, потому что мы не рекламируемся и цены для пришедших с улицы у нас ломовые. Но если уж к вам обратились, то вы действуете по той же схеме – назначаете максимум консультаций и обследований. Заодно и попрактикуетесь, навыки освежите.

Последняя фраза сопровождалась ироничной усмешкой. «Такому палец в рот не клади», уважительно подумал Кирилл.

– Еще вопросы будут? – спросил главный врач, откидываясь на спинку своего кресла.

– Есть один, – вежливо улыбнулся Кирилл. – Я не совсем понимаю, как максимум консультаций и обследований соотносится с интересами страховых компаний. По идее, для блезира им хватило бы и минимума. Зачем тратить лишние деньги?

– А вы дотошный, – констатировал Ростислав Германович. – Это хорошо. Что же касается интересов, то здесь все очень сложно. В подробности вдаваться не стану, ибо они вам ни к чему, скажу просто – интересы владельцев не всегда совпадают с интересами менеджеров, а нам, раз уж мы варимся в этом котле, нужно стараться извлекать максимальную прибыль. Это как в политике. Есть высшие интересы и есть интересы отдельных группировок. Если вопросов больше нет, перейдем к обсуждению условий.

Озвученные условия невероятно порадовали. Так и подмывало спросить: «за что такие деньги?», но Кирилл столь идиотского вопроса задавать не стал. Ясно за что – за молчание и понятливость. Век бы так работать и горя не знать! Опять же – спокойно. На бумажной работе не облажаешься, бумага, как говорится, все стерпит, тем более что процессом рулишь ты сам. Как решишь – так и пойдет. С реальными пациентами тоже не должно быть проблем. Если назначать всем обследование по максимуму, то ничего не упустишь, скорее найдешь то, чего нет, но это уже другой вопрос.

С докторской (тьфу! тьфу! тьфу!) все тоже начало складываться удачно. Профессор с говорящей фамилией Фартушный (фартовый человек!) пообещал довести до защиты за полтора года.

– А чего тянуть с хорошим делом? – сказал он в ответ на удивленно-недоверчивое выражение лица Кирилла. – Раньше я бы и за полгода вас остепенил, провернул бы все задним числом, но сейчас гайки малость подкрутили.

Условия были жесткими, но приемлемыми и удобными. Авансовый платеж – триста тысяч рублей. Когда диссертация будет готова – еще двести тысяч. Публикации необходимых научных статей в журналах обойдутся в триста тысяч (в среднем по двадцатнику за статью) и сто пятьдесят тысяч потребуется на «технические нужды» по организации защиты. Если добавить полтинник на скромный банкет, то получался ровно миллион. Большие деньги, но, в целом, подъемные, особенно с учетом того, что пообещал платить Ростислав Германович.

В глубине души вибрировала опасливая мысль – а не подведет ли господин Фартушный? Не кинет ли доверчивого провинциального лошару? Но супруга клятвенно заверила, что волноваться не стоит – не такой человек, доверенный-проверенный, огнем, водой и медными фанфарами испытанный.

Тему диссертации Фартушный подобрал замечательную: «Фармакологическая коррекция нарушений коронарного кровообращения в условиях эндотелиальной дисфункции».[19] С такой докторской хоть в кардиологии оставайся, хоть в клинические фармакологи подавайся, везде она будет смотреться к месту.

– Ты у меня просто сокровище! – сказал супруге Кирилл во время празднования первых ста дней совместной жизни. – Я только одного не могу понять – почему мы раньше не поженились?

– Потому что ты не предлагал, – упрекнула та. – Я, может, с первого курса ждала и надеялась. Ты, Кира, настоящий русский мужик – полжизни запрягал…

– Зато сейчас понесемся вперед на всех парах! – подхватил подачу Кирилл. – И вообще все случается именно тогда, когда нужно. Если бы мы с тобой поженились на первом курсе, то к третьему бы уже развелись. А теперь у нас все серьезно, все хорошо и хочется верить, что навсегда!