Доченька. Возвращение

Нанетт удалось задуманное: в сознании каждого отныне запечатлелся образ волка-оборотня, невзирая на замечания Мари и религиозные каноны.

— Вот что я скажу, — продолжала старушка. — Если уж добрый Господь существует, то и дьявол тоже! И я могу кое-что о нем рассказать!

Мари нахмурилась. Торжествующее лукавство, которое читалось во взгляде Нанетт, озадачило ее.

— Ох, Нан, не знаю, что мне с тобой делать! Но об этом мы поговорим завтра, — прошептала она.

Глава 15 Разговоры…

После «дьявольских» рассказов Нанетт в кухне на какое-то время повисла тишина. Первым решился ее нарушить Леон, но вовсе не для того, чтобы сменить тему разговора. Призывая Амели в свидетели, он начал так:

— Нанетт права! У одной из моих кузин — ну, ты помнишь, у той, что живет возле Бейна, — была подруга, которая вдруг потеряла сон и аппетит. Несчастная угасала на глазах. Ее муж вспорол подушку, на которой его супруга имела обыкновение спать, и что вы думаете? Внутри оказался комок перьев и веточек, смутно напоминающий человеческую фигуру. Они выбросили его в навозную кучу на заднем дворе, и эта бедная женщина снова смогла спать и есть, сколько вздумается…

Довольный тем, что поддержал разговор, он встал. На губах его играла легкая ироническая улыбка, но никто этого не заметил, кроме… его супруги. Подумать только, а ведь ему удалось провести и ее тоже! Ну и хитрец этот Леон!

Мари-Эллен, которой слушать весь вечер рассказы о нечистой силе вовсе не улыбалось, со вздохом сказала:

— Добрым христианам нечего бояться, верно, мам?

Ирэн Дрюлиоль с серьезным видом кивнула. Нанетт перекрестилась и открыла было рот, чтобы высказать свое мнение, но Мари поспешила вмешаться:

— Нан, а почему бы тебе не рассказать нашей молодежи историю поинтереснее? Например, о папаше Диктоне, которому пришлось иметь дело с очень хитрым лисом.

— Ба, что-то я не помню такой истории! — проворчала старушка.

— Не может быть! — не сдавалась Мари. — Ну вспомни, лис попросил у этого крестьянина его кур, и тот согласился, а в итоге оказался в замке, разодетый в бархат и накормленный всякими яствами!

— Не помню я такой сказки, говорю тебе! — воскликнула Нанетт сердито и добавила на патуа: — Я вообще ни слова больше не скажу, потому что мне затыкают рот!

Мари с трудом удавалось скрывать свое огорчение и раздражение. Гости, ощутив напряжение, молчали, чтобы не усугублять ситуацию. Камилла, которая привыкла к бабушкиному ворчанию, опасаясь, что той снова станет плохо, заставила себя улыбнуться. И тут же почувствовала, что кто-то дергает ее за руку. Мелина, очень бледная, с глазами, полными слез, смотрела на нее умоляюще. Камилла тихо спросила:

— Мелина, что с тобой?

— Мне страшно… Скажи, волк-оборотень может войти в любой дом?

Растроганная Камилла притянула ее к себе, забыв свои недавние подозрения относительно ангельского нрава своей приемной сестры.

— Не бойся, я с тобой! И никто никогда не видел волка-оборотня!

— Может, давайте что-нибудь споем? — предложила Мари-Эллен, которая заметила, что и у хозяйки дома, и у старушки Нан испортилось настроение. — Но на этот раз все вместе, а не только мы с Амели! По-моему, раньше на вечерних посиделках пели?

— Конечно! — подхватила Мари. — Но сначала надо открыть еще одну бутылку сидра. Мы приготовили вам сюрприз: каштаны в горшочке!

— Замечательно! — воскликнул Жан-Батист. — Я давно не ел каштанов в горшочке! Моя покойная Катрин делала такие вкусные, что пальчики оближешь! Немного брюквы, картошки, а сверху — каштаны, и все это тушится в горшке! Это навевает столько воспоминаний…

Мари вскочила на ноги — грациозная, живая, улыбчивая. В печи танцевало пламя, отбрасывая золотистые блики на лица гостей. В кухне была такая удивительная атмосфера, что Мари почувствовала себя очень счастливой.

«Как мне сейчас хорошо! — подумала она. — Жаль только, что Нанетт, похоже, разучилась радоваться приятной компании! И ей удалось все-таки напугать мою маленькую Мелину! Как с ней бывает трудно!»

Леон взялся разливать сидр. Жаннетт пыталась разговорить Нанетт, но та продолжала дуться. Амели пришла на выручку подруге:

— Мадам Мари приготовила для нас каштаны, а раз так, дорогая Нанетт, не спеть ли нам подходящую к этому случаю песню? Припев поем хором!

Амели встала лицом к собравшимся и, отбивая ритм рукой, запела с энтузиазмом:

Они украшают стол в каждом доме,

Даже у президента их подают!

Замечательный десерт для бедняков,

Но и богатые ему тоже рады.

В Париже, Лондоне и Марселе,

В Тюле, Бриве и Сен-Сернене

Под бутылочку все едят

Каштаны из Лимузена!

Каштаны из Лимузена!

Жаннетта с отцом первыми подхватили припев этой песенки под названием «Лимузенские каштаны». Леон тоже стал подпевать своим низким голосом, а затем и Камилла, Мари, Мари-Эллен. Мари, догадавшись, что Мелина стесняется, встала перед ней на колени и подбодрила ласковым взглядом.

Едва переведя дух после пения, Амели со свойственной ей веселой энергичностью запела «В отцовском саду сирень зацвела».