Дочь предателя

— Стивен Гаррет, к вашим услугам. — Предатель отвесил насмешливый поклон. — Но я не клерк. Ни один простой клерк не мог получить доступ к секретным приказам и другим документам, или делать то, что я сделал. Я человек особого таланта, мисс Тремэйн.

— Да, — отрезала она, стыдясь себя за то, что показала страх. — Ваш талант шантаж, убийства и измены.

Самодовольная улыбка исчезла с лица Гаррета.

— Ее вмешательство это ваша вина, Локк. Вы должны были решить дело с ней раньше.

— Я понятия не имел, что эта она искала тайник у меня, — утверждал Локк.

Гаррет закатил глаза.

— Просто покончим с этим.

Локк поднял пистолет и взвел курок.

Аманда отступила, устремив глаза на ствол пистолета. Тяжёлый комок ужаса сжал горло.

— Нет, вы не можете сделать это, — сказала она хриплым шепотом.

— Подождите… что, если мы поклянемся никогда никому не говорить об этом? — Гарри подвинулся к ней — Мы дадим вам наше слово, что будем молчать, и вы можете отпустить нас.

— Я не думаю, что это вариант для этих людей, Гарри, — пробормотала Аманда.

— Она права, мистер Морган, — ответил Локк. — Я очень сожалею, но боюсь, что нет другой альтернативы. Остановитесь, и я сделаю ваши смерти быстрыми и безболезненными.

Гарри встал перед ней.

— Это безумие. Вы не можете предать свою страну, — сказал он, глядя исподлобья на Локка и Гаррета.

— Моя страна, — сказал предатель, — предала меня в первую очередь. Мой отец был офицером во Фландрии в кампании '95; он был обвинен в том, что позволил своим людям бунтовать, ограбить и сжечь всю фламандскую деревню. Он был невиновен, но никто не хотел его слушать. Отец вышиб себе мозги, оставив жену и шестилетнего сына, чтобы спасти их из этого ада. Я избавлю вас от остальных противных деталей, но достаточно сказать, что французы более благосклонно отнеслись к моим страданиям, чем Англия когда-либо. Я вернулся в Англию несколько лет назад под вымышленным именем, и приступил к точному идеальному плану мести. Вы еще больший дурак, чем я думал, лейтенант, если вы ожидаете каких-либо сомнений с моей стороны.

Гарри повернулся к Локку, безрассудство прорывалось в его голосе.

— Адмирал, мы ваши соотечественники! Это бессовестно!

Локк вздохнул.

— У меня нет выбора. Я сделаю вам одолжение, мистер Морган. Вы может быть и талантливый офицер, но вы безнадежно наивны. А теперь шаг назад.

Гарри сделал, как ему было велено.

— У него есть только один выстрел, — прошептала Аманда Гарри, ее испуганные глаза следили за пистолетом. — Ты мог бы убежать через дверь, прежде чем он сможет перезарядить пистолет.

— Я не уйду без тебя, — прошипел он.

Локк нацелил оружие прямо на Аманду.

— Сначала ты.

Дыхание Аманды сбилось, каждая мышца в теле была натянута до предела. Перед ее глазами промелькнули: отец, бабушка, Джек Эверли. Она никогда не увидит его снова, никогда не услышит его теплый, глубокий смех, никогда не почувствует, как его сильные руки обнимают ее. До того, как она встретилась с ним, ее единственной мыслью было, отомстить за отца. Теперь она думала о жизни с ним и их детьми несбыточная мечта. Девушка сдерживала слезы до сих пор, но может теперь этого больше не делать. Джек оказался последней каплей, и слезы потекли ручьем.

Ствол пистолета дрогнул.

— Черт побери! — воскликнул Гаретт с отвращением. — Дайте его мне. Вы слабак, я сделаю это.

Предатель выхватил пистолет из дрожащей руки Локка, направил его на Аманду и выстрелил.

Аманда почувствовала, как ее оттолкнули в сторону в то же самое время, когда она услышала оглушительный выстрел. Бурное хлопанье крыльев птиц, слетевших со стропил. Она пошатнулась и с ужасом поняла, что только что произошло.

— Гарри! — воскликнула она.

Гарри рухнул на пол со стоном от боли, быстро увеличивающиеся пятно крови окрашивало грудь на мундире лейтенанта. Он приложил руку к ране, она покрылась кровью.

Проклятье! — крикнул Гарретт и достал еще один пистолет, поменьше из-под своей рубашки.

Гарри повернулся к Аманде, его глаза были окаймлены белым цветом.

— Беги, Аманда! — выдохнул он. — Беги!

* * *

Эверли расставил ноги, сел на место кучера так, как будто здесь провел всю свою жизнь. Но когда карета накренилась на углу Флит-стрит, колеса занесло на мокром асфальте, он, качнувшись, больно удалился о поручень. Агония прошла через его больную ногу, он боролся с желанием закричать. Капли дождя застилали глаза, Джек смахивал их мокрой рукой. Он промок до костей, его шерстяной плащ был утяжелен водой, но на это он обращал мало внимания. Как дозорный, вопреки мешающей непогоде, он отчаянно пытался найти след Аманды.

Рядом с ним, Макаллистер управлялся с вожжами, как заправский кучер, ловко ведя карету, осыпая проклятьями других кучеров и прохожих. Он проезжал через слишком узкие места, даже не поцарапав глянцевую черную отделку кареты. Несмотря на всю серьезность ситуации и боль в ноге, капитан не мог не улыбнуться; как кучер молодой шотландец был либо вундеркиндом, либо полным и абсолютным лунатиком.