Дочь крови

Через некоторое время мисс Джанелль выпрямилась и вынула руку Люси из миски. От локтя до запястья шел глубокий порез — и только. Мисс Джанелль посмотрела каждому из нас в глаза, и ей даже ничего говорить не пришлось. Мы ни в коем случае никому бы не проболтались. Тогда она дала мне баночку с мазью — моя дочь была вне себя и сделать хоть что-то просто не могла — и сказала: «Наносите на рану три раза в день и неделю накладывайте стягивающие повязки. Если все сделаете правильно, шрама не останется». А потом она повернулась к Люси и успокоила ее: «Не бойся. Я с ними поговорю. Они больше к тебе не притронутся».

Князь Филип, узнав, что Люси поранилась, потому что за ней гнались собаки, хорошенько отругал мальчишек; но позже вечером я увидела, как лорд Бенедикт сует им в руки монеты и со смехом говорит, как он рад, что они держат собак в такой прекрасной форме.

Как бы то ни было, следующим летом дочка моя вышла замуж за молодого человека из хорошей, солидной семьи. Они живут в маленькой деревне милях в тридцати отсюда, и я приезжаю в гости, когда хозяйка отпускает на несколько дней.

Деймон заглянул в свою опустевшую кружку.

— Как вы думаете, мисс Джанелль действительно поговорила с ними?

— Должна была, — рассеянно отозвалась кухарка.

— То есть мальчишки перестали дразнить Люси? — уточнил Деймон.

— Ох, да нет, конечно. Они опять взялись за свое. Их-то не наказали, верно? А вот собаки… С того самого дня ничто не могло их заставить гоняться за Люси.

Позже той ночью, не в силах заснуть, Деймон вернулся в ту тисовую рощицу в саду. Он зажег черную сигарету и сквозь дым посмотрел на ведьмину кровь.

«Она пришла».

Он провел вечер, раскладывая по полочкам все, что успел узнать, так и этак тасуя факты, словно это могло каким-то образом изменить их. Разумеется, ничего подобного не произошло, и Деймону очень не понравился вывод, к которому он в итоге пришел.

«Их посадила моя сестра. По одному за каждую. В качестве напоминания».

Ребенок. Ведьма была еще ребенком.

Нет, он просто неправильно что-то понял. Он должен был ошибиться. Ведьма ведь носила Черные Камни.

Возможно, он просто перепутал какую-нибудь мелочь. Может быть, это Вильгельмина была младшей сестрой. Деймон по-прежнему пытался взять себя в руки, когда прибыл в хейллианское посольство в Белдон Море. Разумеется, куда логичнее предположить, что Джанелль уже достигла того возраста, в котором приносят Жертву Тьме. Она должна была быть на той грани, перейдя которую открывают свою внутреннюю, зрелую силу, и для нее символом и вместилищем этой силы станет Черный Камень.

С другой стороны, ее спальня и одежда… Как же уравнять найденные там вещи с той силой, которую Деймон ощутил, пока она лечила его спину после наказания Корнелии?

«Она тоже иногда так говорит».

Он мог сосчитать по пальцам рук, сколько людей и нелюдей по-прежнему были способны произнести хоть несколько фраз на истинном языке Крови. Кто мог научить ее этому?

Деймон постарался заслониться от безжалостного ответа на этот вопрос.

«Это больница для нервных, неспокойных детей».

Мог ли ребенок носить Черный Камень и при этом не стать умственно и эмоционально нестабильным? Деймон ни разу не слышал, чтобы Камень, полученный по Праву рождения, был темнее Красного.

«Чаша трескается».

Он перестал думать, позволил своему разуму успокоиться. Все факты стали на свои места, приведя его к единственно возможному заключению.

Однако Деймону потребовалось еще несколько дней, прежде чем он смог принять его.

7. Террилль

Расставшись с Вильгельминой, Деймон переоделся в костюм для верховой езды и направился к конюшне. У него было свободное утро, первое с того дня, как он приехал в поместье Анжеллин, и Александра дала ему разрешение взять одну из лошадей.

Когда Деймон вошел в конюшню, Гиннес, главный конюх, коротко помахал ему и продолжил поучать одного из юных подмастерьев.

— Собираешься покататься с утречка? — спросил Гиннес, когда гость подошел ближе. Его ворчливый голос немного смягчился, а на лице появилась слабая улыбка.

— Если это никого не побеспокоит, — улыбнулся в ответ Деймон. Здесь, как и в большинстве мест, где ему довелось жить, у него сложились прекрасные отношения со слугами. Он не переносил только ведьм, которых приходилось ублажать.

— О нет, ни в коем случае. — Гиннес не спеша, придирчиво осмотрел фигуру Деймона, начиная с ботинок. — Что ж, ноги хорошие, прямые, крепкие. Сильные плечи.

Деймону на мгновение показалось, что конюх сейчас решит еще и заглянуть ему в рот.

— А как держишься в седле? — спросил Гиннес.

— Я неплохо езжу верхом, — осторожно ответил Деймон, не уверенный, что ему понравился блеск, появившийся в глазах конюха.

Тот прикусил щеку.

— Тут одного жеребца уже несколько дней не выезжали. Эндрю единственный, кто может с ним справиться, а он повредил бедро. Не могу же я разрешить парню лезть в седло с больной ногой. Не хочешь попытаться?

Деймон сделал глубокий вдох, не вполне избавившись от подозрений.

— Ну ладно.

— Эндрю! Оседлай Демона!

Брови Деймона от удивления поднялись так высоко, что фактически скрылись под волосами.

— Демона?