Дочь Белого Меча

Бекторо поводила руками над вещами и вдруг рассмеялась.

— Попробуй сама, — сказала она.

— Что?

— Возьми правильную вещь.

— Но железо…

— Железо тому, что внутри тебя, не такая уж помеха. Оно мешает делать, но не чувствовать. Возьми.

Ягмара протянула руку и вдруг поняла, что нужно взять деревянную дудочку. Дудочка как-то очень приятно легла в руку и сама попросила поднести её к губам.

— Дуй.

Ягмара подула. Дудочка издала тихий мягкий свист. И вдруг в этом тихом свисте стали видны стены, резные колонны, какие-то невероятные лица на стенах… Нет, мгла не расступилась и факелы не стали ярче — просто свет вдруг сделался ненужным. И это было не как с полулуницей и шляпой, всё виделось… иначе. Ягмара не смогла бы объяснить это «иначе», но разница была существенная. Только потом она поняла, что видела не глазами. Глаза можно было просто закрыть…

От неожиданности она перестала дуть, и всё исчезло. Снова была мгла и слабые пятнышки факелов.

Гомон голосов вернул её в себя. Все увидели то же, что и она. Ягмара подула ещё раз, теперь экономно расходуя дыхание, и снова вокруг были стены, колонны и высеченные из камня маски…

Подошёл Масани и с ним Акболат.

— Вы сумели рассеять тьму, почтенная Бекторо? Как вам удалось это сделать?

— Удалось не мне, — сказала Бекторо. — Но где это мы находимся?

— Зал масок, — сказал маг. — Мне это название говорит столько же, сколько и вам… Но мы примерно на полпути к убежищу.

Ягмара тихонько дула в дудочку, закрыв глаза.

Масок было несколько десятков, расположенных на разной высоте. Все выражали разные чувства — радость, гнев, печаль…

Среди всех выделялись четыре, они были больше по размеру, чем остальные, и висели — или были вырезаны в камне — примерно на высоте человеческого роста. Эти лица были бесстрастны и смотрели на все остальные с полным равнодушием из-под приопущенных тяжёлых век. Они отличались друг от друга, но имели и общие черты: низкие морщинистые лбы, тяжёлые скулы и волосы, толстыми прядями свисающие вниз и спутывающиеся с бородами. Бороды были разделены на семь отдельных волнистых прядей, словно бы мокрых…

— Что такое «убежище»? — спросил Акболат.

Маг помедлил.

— Место, похожее на внешний мир. На ту самую долину около дворца Лютобога, но без дворца. Оттуда нельзя выйти, кроме как вернуться этим же путём, но туда нельзя и попасть ниоткуда больше. Там правит только древнее исходное волшебство… Я не знаю, где оно находится на самом деле и… можно ли вообще говорить, что оно где-то находится.

Ягмара отняла дудочку от губ.

— Но ведь там холодно!

— Нет, — сказал маг. — Там тепло. И светло. Хотя, говорят, никогда не бывает солнца…

Бекторо мягко отняла дудочку у Ягмары и заиграла сама. Теперь простой свист превратился в мелодию, а на стенах проступили краски.

— Вы там были? — спросила Ягмара.

— Что? А… Нет… я не был… — маг как будто смутился.

И быстро ушёл.

Все маски имели телесный или светло-коричневый цвет, и только четыре больших были блёклыми сине-зелёными…

Перекусили пресными лепёшками и вином — и легли спать. Ночью Ягмаре чудились какие-то звуки, но проснуться она не могла: словно тяжёлое покрывало легло на неё сверху и прижало к полу. Потом оказалось, что это был Шеру…

Потом была какая-то паника и беготня с факелами. Слишком яркий свет слепил глаза. Но когда она открыла их, стояла полная тьма. И тишина нарушалась лишь дыханием и храпом многих людей.

Ягмара села. Шеру, крайне недовольный, перебрался на её плечи. Горел только один факел, и рядом с ним сидел почти неразличимый человек. Ягмара полезла за пазуху, нашла дудочку, тихонько посвистела. Человек поднял голову. Это был Ний. Поняв, что она проснулась, он сделал ей знак: отойдём.

Он затеплил от факела фонарь, и они отошли от спящих. Ягмара изредка тихонько посвистывала, чтобы не наткнуться на что-нибудь. Наконец свет фонаря лёг на стену, образовав дрожащее пятно.

— Я думаю, что маг Масани ведёт нас куда-то не туда, — прошептал Ний.

— Почему? — так же тихо спросила Ягмара.

— Потому что я слышал о железных башнях. И потому, что во мне внутри что-то радуется — как перед желанной встречей…

— Что ты слышал о башнях?

— В давние времена люди запирались в них и пожирали друг друга. Выходили только двое — один могущественный волшебник, а один — человек, собиравший на себя все грехи мира. Когда он возвращался домой, его изгоняли или казнили страшной смертью… Но иногда он не давал себя казнить, и тогда становился демоном. Как…

— Черномор?

— Да, наподобие… А может, и Черномор сам прошёл через это, я не знаю.

— Прошёл, — сказала Ягмара. — Дважды.

— Откуда ты знаешь?

— Бекторо сказала. И что ты предлагаешь делать?

— Отдай мне иглу.

— Нет, я спрашиваю, что ты собираешься делать?

— Во всяком случае, я не хочу в этом участвовать.

— Уйдёшь?

— Да. Ещё хотят уйти кочевники, но им неловко перед Бекторо, они должны её защищать.

— А — куда уйти?

— Пока не знаю. Но из этого зала ведут несколько ходов…

— Это верная смерть, — сказала Ягмара.

— Кто знает. Хотя бы не станем жрать друг друга…

— Кто знает…

— Перестань.