Дочь

Майкл отправился звонить Шен. Ее дочку все равно нужно было опросить. Вернувшись, он сказал, что мы все сейчас поедем в полицию, туда же явятся и Шен с Никитой. Некоторые вопросы там выяснить будет удобнее. Мне это не очень понравилось, потому что, по моему мнению, отвлекало от поисков.

Перед моими глазами возник движущийся на большой скорости автомобиль. В нем сидит Наоми, прижав лицо к окну. Надо немедленно ехать за ним, может, удастся догнать. Но, наверное, уже поздно… поздно… поздно… Я ехала в полицию, а этот автомобиль увозил ее от меня все дальше и дальше.

В участке мы с Шен сидели рядом, пока детей по очереди вызывали для разговора.

– Я знаю, Дженни, тебе сейчас тяжело, – сказала она, глядя перед собой на закрытую дверь. – Но не надо терзать Никиту. Она уже рассказала все, что знает.

От возмущения у меня перехватило дыхание.

– Никто не собирается ее терзать. Но в дневнике упомянуто, что Наоми ей что-то рассказала. Нам нужно это знать.

– Что рассказала? – голос Шен стал тверже. – В последнее время они почти не общались. И никакими секретами Наоми с ней не делилась.

– Ты не можешь знать это наверняка.

– Я знаю свою дочку, Джен. Оставь ее в покое. Она и так расстроена.

Надо же, она знает свою дочку. Стиснув зубы, я смотрела в конец коридора, где за столом сидела женщина в полицейской форме.

Пришлось долго ждать, прежде чем дверь перед нами отворилась и вышла Никита в сопровождении Майкла. С испуганным видом она быстро подошла к матери, и та ее обняла. Из соседней комнаты вышли мальчики. Тео присел рядом со мной на корточки. Эд прислонился к стене, закрыв глаза. Оба выглядели измученными.

– Спасибо всем, – сказал Майкл, обводя нас взглядом. – Извините, что пришлось потревожить. Тео, Эд и Никита оказали нам большую помощь. До свидания. – Он посмотрел на меня. – Я к вам на днях заеду.

Я повезла мальчиков домой. Все молчали. Желания говорить не было.

Глава 16

Дорсет, 2010

Год спустя

Стоит ноябрь, но после грозы воздух заметно потеплел. Припозднившееся бабье лето пахнет дымом костров и прелой листвой. По пути в магазин я вижу, какой урон нанесла деревне гроза. В одном доме даже вылетела оконная рама.

Я вхожу в магазин. Владелец – полный, рыжий – кивает мне, улыбаясь.

– Мэри сказала, что Дэн наведет порядок в вашем саду после грозы. А я увезу мусор на свалку. За небольшую плату.

Я здороваюсь, кладу в корзинку яблоки, кофе, банку «Мармита», едва удерживая ее пальцами. После вчерашней работы пилой руки слегка одеревенели. Сегодня я просто вынуждена была сюда поехать. Холодильник пустой, нечем накормить Дэна.

Я медленно обхожу полки, наполняя корзинку. Печенье, тушеная фасоль. Дальше молоко, сок, пиво. После недолгих раздумий беру также пакет лука. Расплачиваюсь карточкой, отводя глаза в сторону от любопытных взглядов покупателей.

Подъехав к коттеджу, я слышу в саду визг электропилы. Открываю калитку, и снятый с поводка Берти бросается к Дэну. Тот выключает пилу и наклоняется, чтобы его погладить. Работа почти закончена.

Дэн снимает шарф, который намотал, чтобы в рот не попали опилки. Лицо у него раскрасневшееся, потное. Ко лбу прилипли пряди темных волос. Робкая улыбка. Застенчивые глаза. И снова он напомнил мне Эда. Не недавнего, а прошлого.

Утром, когда он пришел, мы посидели, поговорили. Ему понравились фотографии Тео с Наоми в лесу, и я их ему подарила. Потом Дэн признался, что делает скульптуры, используя корни деревьев и коряги.

У входа в дом я проверяю почтовый ящик. В нем три открытки. Одна от Ани с видом бристольского порта. Уже третья. Как всегда, четыре слова: «Все в порядке. Аня». После моего отъезда она по-прежнему приходит наводить порядок. Я посылаю ей ответные открытки с видами моря и пляжа. Тоже очень короткие. Мне нечего сообщить, кроме того, что я по ней скучаю.

На открытке от Тэда речной пейзаж. Теперь, когда его ничто не удерживает дома, он кочует по миру, переезжая с одной конференции на другую.

На третьей я вижу репродукцию картины Дэвида Хокни и догадываюсь, что она от Тео.

«Спешу похвастаться успехом. Победил в конкурсе с работами в категории «Природные ландшафты с деревьями». Получил премию и вот теперь провожу уик-энд в Калифорнии. Мои работы выставлены в городской галерее Сан-Франциско. Приеду домой на Рождество. Может быть, с Сэмом. Тео».

Рождество с Тео. Это замечательно. Он живет в Нью-Йорке, и последние четыре месяца были для него очень важными. Рада, что старания моего сына оценили. Он это заслужил. Я по нему соскучилась. По его белесым бровям, веснушкам, смеху. По тому, как он неожиданно подсаживается и кладет мне на плечо голову, как в детстве. По тому, как весело болтает на кухне, запихивая в рот овсянку, ложку за ложкой. Тео был ласковым ребенком.