Дочь

– Сокращение Дж. в дневнике Наоми – это Джеймс. Я снова побеседовал с ним и Никитой. Сейчас подъезжаю к вашему дому.

Совсем скоро звякнул дверной звонок. Ясное дело, это Майкл. Но на пороге стоял высокий рыжий юноша в школьной форме. Узел галстука чуть расслаблен, рубашка смята, заплаканное веснушчатое лицо. Я не сразу его узнала.

– Джеймс.

– Здравствуйте, доктор Малколм.

– Ты пришел к Наоми? Но ее нет, Джеймс. С вечера четверга.

Прошло четыре дня. И хотя каждая минута этого времени была для меня мукой, я все равно не переставала удивляться, что уже четыре дня, как ее нет.

– Конечно, я знаю, – угрюмо пробурчал он. – Я уже побывал в полицейском участке.

Его покрасневшие глаза и побитый вид вызывали у меня инстинктивный прилив нежности.

– И что?

– Все им рассказал. Это моя вина.

Какая вина? Что он сделал? В чем виноват?

Джеймс понял, о чем я подумала.

– Нет… где она, я не знаю… просто я захотел увидеть вас и все объяснить…

Джеймс покачнулся, и я втянула его в дом. На кухне он плюхнулся на стул и уронил голову на руки. Я налила чаю, поставила перед ним чашку, и в этот момент в дверь опять зазвонили.

На этот раз Майкл. Глаза серьезные, но на лице слабая улыбка. Посторонившись, чтобы его впустить, я неожиданно осознала, что мне приятен его запах. Настоящий, каким должен пахнуть мужчина.

Он находился по ту сторону. Там, где по-прежнему шла нормальная жизнь. Для него и остальных. И хотя этот мир окружал меня со всех сторон, я могла его чувствовать, обонять, но все равно не была его частью, отделенная невидимой перегородкой. На моей стороне все было разрушено катастрофой, и я сейчас даже не могла вспомнить, как это – жить, как все нормальные люди.

– Вот, Джеймс пришел что-то мне рассказать… – начала я.

– Да. – Майкл кивнул, садясь рядом с юношей. – Мы вчера вечером хорошо поговорили.

– Я люблю ее, – неожиданно выпалил Джеймс. – А она любит меня. По крайней мере, так было совсем недавно… Мы… уже полгода вместе.

Что значит вместе? Участвуют в одном спектакле. Он это имеет в виду? Я посмотрела на Майкла.

– Они шесть месяцев спят вместе, – негромко произнес он.

Мне вдруг показалось, что на кухне холодно. Надо включить обогреватель. Чего это Тэд вздумал экономить в ноябре?

Но это невероятно. Если бы Наоми спала с этим парнем, я бы знала. Она бы мне призналась. А если нет, то я бы все равно знала. Ведь я мать.

– Она собиралась вам рассказать, – еле слышно выговорил Джеймс, словно прочитав мои мысли. – Потому что вы бы все равно узнали.

– Но как это могло случиться? Ведь она все время была у меня на виду. Я знала почти о каждом ее шаге…

– После школы. На уик-энды, – он говорил почти шепотом. Мне пришлось наклониться, чтобы его услышать. – Она говорила вам, что проводит время с Никитой, а мы шли ко мне домой.

– Твои родители знают?

Я была с ними знакома. Мама – рыжеволосая красавица, медсестра. Отец – врач-педиатр, намного старше.

– Конечно нет. Папа допоздна на работе. Мама год как от нас ушла. Но дело не в этом…

А в чем? Он что, не сказал еще чего-то, главного?

– В последнее время ее по утрам начало подташнивать.

Вот как? А я не замечала. Хотя… Она перестала завтракать. Говорила, нет аппетита. Но всегда ужинала, так что я не беспокоилась.

– На уроках ее клонило ко сну.

Ну, это понятно. Репетиции изматывали. И утренние пробежки она перестала делать.

– Потом она сделала тест.

Боже, ну почему мне не пришло в голову сопоставить факты? Отказ от завтраков, утомляемость, эмоциональные подъемы и спады. Это же так очевидно. Я встала, подошла к окну. Майкл проводил меня участливым взглядом.

Наоми беременна. У меня это в голове не укладывалось. Я повернулась к Джеймсу.

– Это точно?

– Она сделала три теста.

– Сколько недель?

– Не знаю. – Джеймс отвернул от меня бледное лицо. – Она пыталась разобраться с задержками, но не была уверена. В конце концов решила, что десять недель.

Завтра коттедж. Дж. 10 недель.

– Погоди. А откуда тогда кровь на простыне? – я посмотрела на Майкла, затем перевела взгляд на Джеймса. – В коттедже, куда она ездила на уик-энд перед премьерой спектакля.

– Мы ездили туда вдвоем. Разве она вам не сказала? У нее после… ну, после этого… пошла вдруг кровь. Мы даже обрадовались, значит, это не то… а потом она снова сделала тест, в прошлый вторник, и беременность подтвердилась.

А что же тот, другой, которого видели в театре? Выходит, это не он угощал ее вином в коттедже? И не с ним у нее любовь… А кровь может пойти по разным причинам. Например, внематочная беременность.

Я смотрела на рыжего любовника дочери, и в моей груди вскипала злость.

– А ты, Джеймс? Что ты собирался делать?

– Не знаю… я растерялся… – Его подбородок задрожал. – Но я люблю ее.

Мне хотелось его ударить, даже убить.

– Говоришь, растерялся. А надеть презерватив у тебя ума не хватило?

Джеймс поморщился.

– Она принимала таблетки. Наверное, один раз забыла.

Замечательно. И кто же ей их выписывал? Кто-то из моих знакомых?