Дни в Бирме

Он взял лампу, зашел в спальню и закрыл дверь. Воздух в комнате был затхлым и прокуренным, и он увидел в резком, колыхавшемся свете лампы заплесневшие книги и ящериц на стенах. Значит, он снова вернулся к этому – к своей прежней, замкнутой жизни – туда же, где был.

Неужели он не мог смириться с этим?! Ведь мирился раньше. Есть же болеутоляющие: книги, сад, выпивка, работа, шлюхи, охота, беседы с доктором.

Нет, больше он так не мог. Когда Элизабет вошла в его жизнь, она воскресила в нем такую надежду и причинила такую боль, о каких он и думать забыл. Летаргическое существование, которое он вел до сих пор, было разрушено. И если он страдал сейчас, то дальше будет только хуже. Довольно скоро кто-нибудь женится на ней. Он невольно представил момент, когда услышит об этом! «Слышали, девочка Лэкерстинов нашла наконец себе мужа? Бедный такой-то, такой-то – записался уже на венчание; помилуй, господи». И т. д. и т. п. И стандартный вопрос: «О, правда? И когда же?» – с окаменевшим лицом, с деланым равнодушием. А потом день свадьбы, ее брачная ночь – о, только не это! Мерзость, мерзость. Вот о чем надо думать. Мерзость. Он вытащил из-под кровати армейский сундук, достал пистолет, вставил магазин и передернул затвор.

Ко Слу он указал в завещании. Оставалась Фло. Он положил пистолет на стол и вышел из дома. Фло играла с Ба Шином, младшим сыном Ко Слы, рядом с кухней, где догорал костер. Собака кружилась вокруг мальчика, показывая мелкие зубы, словно норовя укусить его, а мальчик – его живот светился красным от костра – слабо шлепал ее, посмеиваясь и немного побаиваясь.

– Фло! Иди сюда, Фло!

Услышав его, она послушно подошла, но остановилась перед спальней. Словно почуяв что-то недоброе, Фло подалась назад, робко глядя на хозяина и не желая входить.

– Иди сюда!

Фло виляла хвостом, но не двигалась с места.

– Ну же, Фло! Старушка Фло! Ну же!

Она вдруг испуганно завыла, опустив хвост, и стала пятиться.

– Иди сюда, зараза! – крикнул Флори и, схватив за ошейник, втащил собаку в комнату и закрыл дверь.

Он подошел к столу и взял пистолет.

– Теперь иди ко мне! Делай, как сказал!

Фло присела и заскулила, словно прося прощения. Ему было больно слышать это.

– Ну же, девочка! Старушка Фло! Хозяин тебя не обидит. Иди сюда!

Она очень медленно поползла к нему на животе, скуля и не смея поднять глаз. Когда между ними оставался ярд, он выстрелил, раскрошив ей череп.

Собачий мозг был точно красный бархат. Значит, и он будет таким? Нет уж, тогда в сердце. Он услышал, как слуги выбегают с криками из людской – должно быть, услышали выстрел. Распахнув куртку, он приставил ствол к рубашке. По краю стола ползла ящерка, прозрачная, как желе, приближаясь к белой ночной бабочке. Флори нажал на курок большим пальцем.

Когда Ко Сла ворвался в комнату, в первый момент он увидел только дохлую собаку. Затем он заметил ступни хозяина, пятками вверх, выглядывавшие из-за кровати. Он закричал остальным не пускать в комнату детей, и все отпрянули от двери с криками. Ко Сла упал на колени рядом с телом Флори, и тут же с веранды вбежал Ба Пе.

– Он застрелился?

– Думаю, да. Переверни его на спину. Ага, смотри! Беги к индийскому доктору! Беги, что есть мочи!

Рубашка с аккуратной дырочкой напоминала страницу, продырявленную карандашом. Вне всякого сомнения, он был мертв. Ко Сла с большим трудом затащил его на кровать – больше никто из слуг не захотел прикасаться к нему. Через двадцать минут пришел доктор. Ему лишь сказали, что Флори поранился, и он сел на велосипед и поехал в ливень вверх по холму. Бросив велосипед на клумбу, доктор взбежал на веранду. Он запыхался, и очки у него запотели. Он снял их и близоруко уставился на кровать.

– Что такое, мой друг? – спросил он тревожно. – Где болит?

Затем он приблизился, увидел бездыханное тело и резко вскрикнул.

– Ах, что это? Что с ним случилось?

Доктор упал на колени, распахнул рубашку Флори и приложил ухо к сердцу. На лице его отразилась агония, он схватил мертвеца за плечи и встряхнул, словно надеясь вернуть к жизни. Одна рука свесилась с кровати. Доктор поднял ее на место, и, взяв ладонь Флори обеими руками, заплакал. Ко Сла стоял в ногах кровати, его смуглое лицо прорезали морщины. Доктор встал, и припав к столбику кровати, истошно зарыдал. Ко Сла смотрел, как содрогались его толстые плечи. Придя в себя, доктор повернулся и спросил:

– Как это случилось?

– Мы услышали два выстрела. Он это сам, дело ясное. Не знаю почему.

– Откуда вы снаете, что он намеренно? Может, это несчастный случай?

Вместо ответа Ко Сла указал на труп Фло. Доктор немного подумал, потом привычным жестом взялся за края простыни и завернул в нее тело, завязав с обоих концов. Смерть почти стерла родимое пятно – из ярко-синего оно сделалось тускло-серым.

– Скорей сакопайте собаку. Я скажу мистеру Макгрегору, что это был несчастный случай, при чистке револьвера. Обясательно сакопайте собаку. Ваш хосяин был мне другом. На его могиле не будет написано, что он самоубийца.

25