Дмитрий Гулиа

Отец заканчивал «Историю Абхазии». Обсуждал с грузинскими друзьями различные проблемы истории и языка. Пошли корректурные гранки. Абхазские тексты, как и двенадцать лет назад, набирал Лабутин. Вся семья помогала Гулиа считывать корректуру. Иногда это было мучительно, ибо под окнами нас ждали мальчики с мячом. Через шесть лет — в 1930 году — я вернулся в этот город, чтобы получить инженерное образование. Внешне город мало изменился. Реконструкция его только намечалась. Но продовольственные карточки и очереди наложили на город определенный отпечаток. Газеты превозносили какого-то пекаря, предложившего оригинальный рационализаторский метод. Суть была проста: как из килограмма муки получить десять килограммов отличного хлеба, экономя муку и отруби и не жалея воды. Эта проблема, должен сказать, разрешалась — весьма успешно. И тем не менее тифлисцы не падали духом; ведь и на воде можно проявить гостеприимство — она-то из Куры! В литературе шли ожесточенные споры. Был в них какой-то зловещий смысл. Из-под вороха трескучих фраз некоторых официальных ораторов проглядывали недвусмысленные угрозы. Иван Джавахишвили, по существу, был отлучен от университета. Но я опять забежал вперед…

В 1925 году вышла, наконец, в свет «История Абхазии». Субсидировал издание Наркомпрос Абхазии. Тираж ее — тысяча экземпляров. (Она стала библиографической редкостью, которую молодежь знает только понаслышке.)

Пожалуй, ни одной своей книге Гулиа не был рад, как этой. Он долго держал экземпляр под подушкой, внимательно перечитывал и делал на полях пометки. До конца жизни она была его любимым детищем. Может быть, потому, что воплощала юношескую мечту? Или потому, что он вложил в нее поистине титанический труд? Гулиа никогда не ждал благодарности, но ни одна книга не доставила ему столько огорчений и обид, как эта. И о ней я бы хотел сказать несколько слов.

Первое. Каждый, кто возьмет в руки «Историю Абхазии. Том I», несомненно, почувствует, какой обширный материал «перелопатил» автор. Иногда в течение месяца, работая не покладая рук, отец добывал всего-навсего новую цитату в две или же одну строку — свидетельство какого-нибудь ученого. Он составил картотеку, которую перебирал, как только выпадала свободная минута. По-видимому, он собрал уникальное число свидетельств. Академик Марр писал по этому поводу: «…Бесспорный факт, что до сегодняшнего дня никто в таком масштабе, как Гулиа, не интересовался одновременно прошлыми судьбами и настоящим бытом Абхазии, ни один ученый, ни в Европе, ни на Кавказе…» «Меня поразило и то, как Д. И. Гулиа… использовал значительное число произведений литературы об абхазцах!..» Захар Агрба и Арсений Хашба отмечали: «…Это наиболее полная и серьезная работа по истории Абхазии». (Историю Абхазии, отдельные ее моменты освещали также Симон Басариа, Семен Ашхацаа, Константин Кудрявцев.) Итак, Гулиа собрал огромный и ценный материал по истории Абхазии. Этот тезис никогда и никем из его критиков, даже самых резких, не оспаривался.

Второе. Гулиа в своей работе опирается на этнографию, язык абхазский и местную топонимику. И этот факт заслуживает быть отмеченным. До Гулиа, как говорят ученые-абхазоведы, никто не опирался на эти необходимые элементы, ведя речь об Абхазии и ее прошлом. Можно утверждать с абсолютной уверенностью, что в этих вопросах Гулиа был крупным авторитетом и сведения, сообщаемые им, — из первых рук. В своих работах он старался быть объективным и выражал собственное мнение. (Гулиа никогда не смог бы утверждать что-либо противоречащее его убеждениям, следуя правилу некоторых «ученых»: «Чего изволите?»)

И эта сторона его «Истории» признавалась критиками и никогда не ставилась под сомнение. Георгий Дзидзариа, подчеркивая, что «перу Гулиа принадлежат более 40 научных трудов и учебников», писал: «…Научные труды Д. И. Гулиа, как и все его творчество, проникнуты чувством большой любви к родине, народу…» «Особенного внимания заслуживает работа Д. И. Гулиа по составлению абхазских учебников — от абхазской азбуки 1892 года до книг, вышедших в 1953 году». В своей «Истории Абхазии» ее автор опирался и на фольклор, великолепным знатоком которого он был. (Нина Лакоба констатирует: «Большую работу по сбору абхазского фольклора провел Д. И. Гулиа».) Научной деятельности Гулиа посвящена прекрасная статья Георгия Сердюченко, написанная в форме воспоминаний…

Третье. Дмитрий Гулиа воспринял от древних авторов теорию египетского происхождения абхазцев. «Ею воодушевлен, — писал академик Марр, — в наше время уважаемый наш коллега Дмитрий Иосифович Гулиа». Я уже говорил, что она была навеяна утверждениями Геродота. Может быть, легендарными. Но ведь поверил же Шлиман Гомеру и обнаружил Трою! Шлиман копал с томиком «Илиады» в руках. В восприятии «теории» Геродота я не вижу криминала, как некоторые критики того времени.