Для англоманов: Мюриэл Спарк, и не только

Вот она, моя бывшая женушка, висит на стене, прямо как живая. Да, красотка была, что и говорить. Ларри Локвуд фотографировал. Обошелся мне снимок в целое состояние. Он тогда нарасхват был, этот Локвуд, где только не печатался — и в «Вог», и в «Харперс», во всех, почитай, глянцах. У него была выставка в Уэст-Энде, Вив уговорила меня пойти, мечтаю, говорит, чтобы он меня сфотографировал. Смотрю я на расценки и говорю, давай, говорю, может, начнем с фотки на паспорт? Это я пошутил, конечно. Я ей ни в чем не отказывал, мы ведь и поженились не так давно. Ну вот, приезжает Локвуд на «лендровере», с ним два ассистента и полная машина добра: освещение, экраны, зонтики эти. Устанавливает все это в библиотеке. Хорошо я библиотекой особо не пользуюсь, а то ведь он там на целую неделю обосновался. У нас рядом с бассейном есть в пристройке квартира для гостей — так что отказать мне ему не с руки было. На одну грёбаную фотографию целую неделю убил! Не одну, конечно, фотографию — он ее раз сто снимал, ищу, говорит, «нужный ракурс». И нашел, в конце концов, — сам, во всяком случае, остался доволен. И Вив — тоже. Ну-ка, поглядите как следует. Да, согласен, выражение лица интересное. И вы не первый мне это говорите. И не первый удивляетесь, что она этим выражением хотела сказать. Нет. Я тут ни при чем, меня и в библиотеке-то не было. Первое время я смотрел, как Локвуд работает, но мне быстро надоело — без меня, думаю, разберутся. Она мне потом сказала, что у него этот снимок только на их последнем сеансе получился. Может, потому, что Локвуд сделал ей какой-то комплимент — это он умел. «Отлично, радость моя, — приговаривает. — То, что надо, то, что надо. Ну-ка еще разок поведите глазками, вот так». Он их всех «моя радость» называл, мне это не очень-то нравилось, но я молчал, что мне было говорить? «Вот так, стойте, не шевелитесь, моя радость, сейчас только объектив сменю. У вас потрясающие скулы, вам это известно?» Вив обмирала от счастья — всегда была падка на комплименты. Кто бы ей их ни делал — что фотограф, что парикмахер, что парень, который у нас летом химический состав бассейна проверял. Любила людей, и люди ее любили — и этого не скрывали. Она сама набивалась. В людях не разбиралась, в этом все дело. Только не подумайте, что я сноб. Я в жизни только одному себе обязан. Ютился с родителями в муниципальной квартирке, школу не закончил, первые деньжата заработал на вывозе мусора. Начинал с мелочевки, нанял подержанный грузовичок. А сегодня у меня по Темзе целая флотилия барж взад-вперед плавает. Когда добиваешься в жизни такого успеха, то, по-моему, вправе рассчитывать на уважение — тем более у себя дома. Когда Вив расплачивалась со своим парикмахером (он приходил к нам домой, покуда я не положил этому конец), она давала ему очень приличные чаевые, да еще в благодарностях рассыплется, заулыбается — нежней, чем мне, когда я ей на день рожденья брильянтовое ожерелье дарил. Садовник срежет ей в нашем саду розу, она ее в дом принесет, а на лице дурацкая улыбочка играет; вдыхает аромат, как будто колу смакует. Мне это начало действовать на нервы. Повздорили; я ей слово, она мне — десять. Когда брал ее в жены, я на такое не закладывался. Тогда она была моей «Мышкой», хорошенькой, но послушной. Не могла поверить в свое счастье: большой дом, собственная машина, прислуга… Вот ей все это в голову и ударило, стала огрызаться, дерзить, пока я ей как-то раз не врезал. Тут уж, сами понимаете, ей не до улыбок. Врезал-то я ей не сильно, отвесил пощечину, только и всего, но вид у нее был такой, точно я ей драгоценную челюсть сломал. Надулась, а потом, когда я по делам отъехал, дала деру, вернулась к родителям и подала на развод. А адвоката наняла на денежки, вырученные за драгоценности, которые я ей дарил. Разочаровался я в ней, я ведь человек старомодный, жена, считаю, да убоится мужа своего. Оттого на ваше агентство и вышел. Восточные жены, я не раз слышал, ведут себя образцово, делают, что им говорят, не спорят, во всем мужу потакают — вы понимаете, о чем я. А на фотографии, которую вы мне прислали, эта… как ее… ну да, Кулап, смотрится очень даже неплохо. Хотел заключить договор с вами лично, рад, что все вышло, как договаривались, спасибо поэтому, что приехали. Когда условимся о дате, вылечу в Бангкок, с ней познакомлюсь, и, если все пойдет гладко, ударим по рукам. Да, развода Вив добилась, и суд присудил выплатить ей сумасшедшую неустойку. Такой уж в этой стране закон — смех один, но, когда отдаешь половину нажитого, не очень-то смешно. Вот и Вив по суду досталась, почитай, половина всего моего имущества, представляете? Слава Богу, что она померла еще до того, как я подал апелляцию, поэтому, кроме гонорара юристам, ничего платить не пришлось. Попала в аварию. Ехала одна, свидетелей — никого, почему ее «мини» съехал с дороги в овраг, так и осталось неизвестным. Когда узнал, что произошло, мне ее жалко стало — несмотря ни на что. Потому и повесил здесь ее фотографию — чтобы было, что вспомнить. Не хотел, чтобы думали, что я на нее зуб имею. Хотите, спустимся в бар у бассейна — пропустим по маленькой? По-моему, вам не повредит. У меня отличный выбор виски — если, конечно, этот напиток вам по нраву. Сюда, пожалуйста. А это я у входа в Букингемский дворец, мне в тот день вручали орден Британской империи. Да, эта штучка обошлась мне в целое состояние. Нет, не фотография — орден этот.