Дюна

Ощутив в какой-то мере мысли графа сквозь бурление временной стены, Пол вдруг понял, почему никогда не видел Фенринга в тенетах предвидения. Фенринг был одним из тех, кто мог бы стать… Почти Квизац Хадерач с единственным дефектом в наследственности – евнух. И все его таланты ушли вглубь, во внутреннее. Глубокая симпатия к графу наполнила Пола, и он впервые ощутил братские чувства.

Уловив эмоции Пола, Фенринг ответил:

– Ваше величество, я вынужден отказаться.

Ярость переполнила Шаддама IV. Оттолкнув свитских, двумя шагами он приблизился к Фенрингу и с размаха ударил его по щеке.

Темная краска затопила лицо графа. Он поглядел прямо на Императора и с деланым безразличием произнес:

– Мы были друзьями, ваше величество. Но поступок мой выше дружбы. Я прощаю вам этот удар.

Пол откашлялся и произнес:

– Так мы говорили о троне, величество.

Император вихрем развернулся обратно и выпалил:

– Трон – мой!

– Безусловно – на Салузе Секундус, – заметил Пол.

– Я сложил оружие и явился сюда под честное слово! – крикнул Император. – И ты смеешь еще угрожать!

– В моем присутствии ваша персона находится в полной безопасности, – отметил Пол. – Как и обещал Атрейдес. Но Муад'Диб приговаривает вас к ссылке на вашу тюремную планету. Не бойтесь, величество, я всеми своими силами облегчу тяготы жизни там. Этот мир станет садом, цветником.

Скрытый смысл этих слов дошел до Императора, и он яростно поглядел через всю комнату на Пола.

– Ну, теперь мы по крайней мере видим истинные мотивы, – усмехнулся он.

– А фримены получат все, что обещал Муад'Диб, – продолжил Пол. – Под небом Арракиса потечет вода, зазеленеют ласковые оазисы. Но не следует забывать и о специи. Поэтому на Арракисе всегда будет пустыня… и свирепые ветры, и испытания, что закаляют мужчину. У нас, фрименов, есть поговорка: «Бог создал Арракис для испытания верных». Нельзя идти против воли Всевышнего.

Старая ясновидящая, Преподобная Мать Гайя Елена Мохайем, по-своему поняла скрытый смысл его слов. Ощутив угрозу джихада, она выкрикнула:

– Ты не можешь, ты не имеешь права напустить этот народ на Вселенную!

– Конечно, куда им до гуманизма сардаукаров, – с насмешкой ответил Пол.

– Ты не можешь, – хрипло повторила она.

– Ты же ясновидящая, – сказал Пол. – Вслушайся в собственные слова. – Он поглядел на принцессу крови, потом на Императора. – Давайте побыстрее закончим с делами, величество.

Император потрясенно уставился на дочь. Она тронула его руку, сказала успокаивающим тоном:

– Отец, меня ведь и воспитывали для этого.

Он глубоко вздохнул.

– Деваться некуда, – пробормотала старуха-ясновидящая.

Император выпрямился, замер, остатки былого достоинства вернулись к нему.

– Кто будет вести переговоры за тебя? Родственники?

Пол отвернулся, взглянул на мать. Опустив глаза, она стояла рядом с Чани за цепочкой стражей-фидайинов. Он подошел к ним, посмотрел сверху на маленькую Чани.

– Я все понимаю, – прошептала Чани, – раз так должно быть… Усул.

Услышав в ее голосе сдерживаемые слезы, Пол прикоснулся к ее щеке.

– Сихайя, не бойся, тебе нечего бояться. – Уронив руку, он обратился к матери: – Мать, вести переговоры будешь ты. Вместе с Чани. Она мудра и проницательна. Все знают, что никто не торгуется так упорно, как фримены. Она будет глядеть на все глазами любви ко мне и думать о своих будущих сыновьях, об их нуждах. Прислушивайся же к ее словам.

Джессика почувствовала в словах его твердый расчет и подавила дрожь.

– Какие будут инструкции? – спросила она.

– В качестве приданого я требую всю долю Императора в КАНИКТ.

– Всю? – она потрясенно умолкла.

– Его следует обобрать до нитки. Еще я требую титул графа и директорское место в КАНИКТ для Гарни Холлика, пусть он получит в файф Каладан. Кроме того, титулы и места помощников всем уцелевшим солдатам отца, до самого последнего рядового.

– А что для фрименов? – спросила Джессика.

– Фримены – мои, – отвечал Пол, – и они получат свои награды из рук Муад'Диба. Я начну с назначения Стилгара губернатором Арракиса, но это может пока подождать.

– А что для меня? – спросила Джессика.

– Ты чего-нибудь хочешь?

– Может быть, Каладан? – сказала она, поглядев на Гарни. – Я еще не уверена. Я слишком уж стала фрименкой… и Преподобной Матерью и хочу лишь немного мира и спокойствия.

– Ты получишь и то, и другое, – сказал Пол, – все, что будет по силам нам с Гарни.

Джессика кивнула, вдруг ощутив себя старой и усталой. Она поглядела на Чани:

– А что ждет наложницу будущего Императора?

– Не надо мне титулов, не надо… – зашептала Чани. – Ничего не надо, я умоляю.

Пол поглядел ей в глаза, вспомнив вдруг, как стояла она перед ним, прижимая к себе крошку Лето, их убитого мальчика.

– Клянусь, – прошептал он, – титул тебе не потребуется. Эта женщина будет моей женой, а ты – наложницей, так рассудила политика – приходится примирять всех, привлекать Ландсраад на свою сторону. Приходится подчиняться условностям. Но эта принцесса получит от меня лишь имя. Ни ребенка, ни ласки, ни взгляда… ни мгновения страсти.

– Это ты сейчас так говоришь, – отвечала Чани, поднимая глаза на стройную высокую принцессу.