Дьюи. Библиотечный кот, который потряс весь мир

После многих лет методом проб и ошибок мы наконец-то нашли для нашего разборчивого кота подходящее спальное место. Оно было небольшим; стенки изнутри были отделаны белым искусственным мехом, а снизу имелся подогрев. Мы поместили его ложе перед радиаторами отопления рядом с дверями моего кабинета. Больше всего Дьюи любил дремать в своей кроватке, чувствуя себя в полной безопасности и ощущая теплую негу, когда обогреватель был включен на полную мощность. Зимой, когда работало отопление, Дьюи становилось жарко, тогда он свешивался через край и катался по полу. Шерсть его так нагревалась, что прикосновение к ней отдавало жаром. Чтобы охладиться, кот минут десять лежал на полу, раскинув лапы в стороны. Если бы коты могли потеть, то Дьюи стал бы мокрым. Когда шерстка остывала, он забирался в кроватку, и весь процесс повторялся.

Тяга к теплу вовсе не единственная слабость Дьюи. Я нередко потворствовала его капризам, но Донна, наша ассистентка в детском отделении библиотеки, баловала его гораздо больше. Если Дьюи сразу же не съедал свою порцию и оставлял корм, она для него подогревала еду в микроволновке. Если он отказывался от подогретого блюда, она выбрасывала заветренный корм и открывала новую баночку. Донна не доверяла обычным кормам для кошек. С какой стати Дьюи должен есть птичьи потроха? Она ездила за пятнадцать миль [около 24 км. – Ред.] в Милфорд, там в одном маленьком магазинчике продавали экзотические корма для кошек. Например, помню консервы из утки. Целую неделю Дьюи был счастлив. Она покупала даже баранье мясо, но и оно, как прочие изыски, оставалось в меню ненадолго. Донна предлагала одно новое блюдо за другим, банку за банкой. Ох, она просто души не чаяла в этом коте!

Вопреки всем нашим усилиям Дьюи продолжал терять вес, и во время очередного осмотра у доктора Эстерли коту выписали несколько лекарств, чтобы он поправился. Надо сказать, что, несмотря на проблемы со здоровьем, Дьюи пережил своего давнего врага, доктора Эстерли, который вышел на пенсию в конце 2002 года и передал свою практику группе по защите животных.

Вместе с пилюлями доктор Эстерли вручил мне шприц для введения лекарства. Теоретически шприц должен был «выстреливать» пилюли так глубоко в горло Дьюи, что он не мог их выплюнуть. Но Дьюи был слишком хитер. Он безропотно принимал пилюли, и я подумала: «Господи, мы с этим справились. Все получилось без шприца». А затем он прятался куда-нибудь за шкаф и выплевывал их. Я находила маленькие белые пилюльки по всей библиотеке.

Я не настаивала, чтобы Дьюи принимал лекарства. Ему было восемнадцать лет; он не любил лекарства и не хотел их глотать. Вместо пилюль я купила ему банку йогурта и каждый день давала полизать. Кей предлагала ему холодные ломтики ветчины из своих сэндвичей. Вскоре Дьюи стал бегать за Кей на кухню, как только замечал, что она выходит с пакетом в руках. Однажды Шарон развернула свой сэндвич и оставила его на своем столе, отлучившись на минуту. Когда она вернулась, верхний ломоть был аккуратно перевернут и отодвинут в сторону, а нижний ломоть остался нетронутым и лежал на своем месте. Однако вся мясная начинка исчезла.

После Рождества 2005 года выяснилось, что Дьюи нравится индейка, и сотрудники стали приносить ему остатки с праздничного стола. Мы замораживали мясо, но он безошибочно мог определить, когда индейка была оттаявшей. Дьюи никогда не терял своего острого обоняния. По этой причине я лишь посмеялась, когда Шарон предложила Дьюи кусочек цыпленка с чесноком, подогретый в микроволновке.

– Дьюи ни за что не будет есть чеснок, – уверяла я.

Он съел все без остатка. Ну что за кот? До восемнадцати лет Дьюи не ел ничего, кроме любимых брендов и сортов кошачьего корма. А теперь, похоже, ел все подряд.

«Если Дьюи сможет поправиться на нашей еде, – подумала я, – почему бы и нет? Все лучше, чем пилюли».

Я купила ему брауншвейгскую колбасу и печеночные оладьи, которые многие в этих местах считали деликатесом. В брауншвейгской колбасе содержится около восьмидесяти процентов жира. Если Дьюи поправится от чего-нибудь, то это будет жирная колбаса. Но кот даже не притронулся к лакомствам.

То, что Дьюи реально любил, мы выяснили совершенно случайно. Это были сэндвичи с говядиной и сыром чеддер. Он с жадностью поглощал их. Буквально втягивал в себя: даже не пытался разжевать говядину, а заглатывал кусок в один прием. Уж не знаю, что было такого в этих сэндвичах, но как только Дьюи перешел на новое питание, его пищеварение улучшилось. Запор прекратился сам собой. Он стал съедать в день по две банки корма, а поскольку тот был немного солоноват, то выхлебывал полную миску воды. Он даже сам стал пользоваться лотком.