Дирижабль

– Хуенте! – сказал Морковников, впрочем беззлобно. – Откупиться хотите? А вообще можно. Триста тысяч. Что вы так смотрите?

– Что-то многовато за рассказ, – ответил Фёдор, давясь дымом.

Судя по вони, сигареты для собеседников Морковников покупал на развалах Апрашки. Или забирал бесплатно.

– А вот премия Катаева так не считает. Я ведь им собирался рассказ отправить. И уверен, шансы на победу у меня были хорошие. Рассказ из народной жизни. Сейчас это редкость.

Морковников быстро слопал лапшу и выкинул контейнер под стол. Принес две чашки чая, достал коробочку шоколадных конфет. Отправил в рот три штуки подряд.

– Честно говоря, думаю, шансов у вас не было, – сказал Фёдор.

– Почему?

– Во-первых, для премии нужен номинатор.

– Фигня! Нашел бы, – отмахнулся Морковников. – И нашел, и договорился бы. Думаете, нет? Я умею договариваться. По-хорошему или по-плохому.

Он широко улыбнулся, показав зубы, вымазанные шоколадом.

– А что там во-вторых?

– Ну во-вторых, – сказал Фёдор. – Как бы это помягче. Это очень плохой рассказ. Даже не просто плохой, он никакой. Это даже не рассказ. Это просто какой-то бред. Я не смог его читать. Потому что легче и правда сломать себе палец, чем читать это.

Фёдор пожалел, что упомянул сломанный палец, но Морковников был спокоен.

– Это ваше личное мнение, – ответил он и сунул в рот еще одну конфету.

– Конечно! Но вы же сами хотели узнать мое мнение! Вот вам мое мнение!

– А я с ним не согласен, – пожал плечами Морковников. – Разве я должен? Между прочим, на курсах писательского мастерства преподаватель сказал, что у меня сильная и нежная проза. Просто стиль не отточен.

– За ваши деньги он бы вам сказал, что вы жираф, только попросите.

– Почему жираф? Если бы я выбирал себя в животном мире, я был бы львом.

– Кто бы сомневался.

– Я и по зодиаку Лев. А вы?

– Какая разница?

– Действительно, никакой. Ладно. Мы выяснили, что платить вы не готовы. Значит, напишете мне рассказ. Это логично и справедливо.

Фёдор затушил в блюдце невыносимую сигарету, выпил теплый водянистый чай.

– Можно позвонить?

– Жене?

– Да.

– Вы же сказали, что не женаты.

– Ну не жене, а девушке.

– Мы с вами еще не закончили разговор.

– Договоримся, – сказал Фёдор. – Я напишу вам рассказ, напишу. У вас есть какие-то особые пожелания? Объем, жанр. Еще что-то?

– Да пишите что хотите, – ответил Морковников. – Но только хорошо пишите. Ну и потолще тоже хотелось бы.

– Для рассказа объем не важен. Вы знаете такого писателя Хемингуэя?

– Слышал. Еще у меня пару лет назад был барабан по кличке Хемингуэй.

– Какой барабан?

– Стукач. Бывший вокзальный вор. Потом обувь ремонтировал. Умер от передоза. Чуть-чуть до семидесяти не дотянул. Живучий был. Его однажды под поезд толкнули. А на нем ни царапины.

– Бог с ним. Я про писателя. Он написал рассказ длинной в одно предложение, и его признали лучшим в истории литературы, – сказал Фёдор и снова не покраснел.

Морковников достал смартфон:

– Как называется?

– Не помню. Просто введите: «Хемингуэй, самый короткий рассказ».

– Ага. Так. «Продаются детские ботиночки. Неношеные». Это все?

– Ну да.

– Какая-то чушь, если честно. Нет, мне такого не надо, спасибо. Мне нужно, чтобы было просто, понятно и сильно.

– И нежно, – устало вздохнул Фёдор.

– Вот-вот. И нежно.

– Я напишу. Дайте мне пару недель. Лучше три. Идеально было бы месяц. Сейчас у меня очень важная работа. И надо успеть ее сделать. Много времени это не займет. Потом я сразу же сяду писать вам рассказ.

Морковников вздохнул так устало и грустно, будто целый день копал детские могилы.

– Ну что вы за человек такой? То ли дурак, то ли меня дураком считаете. Конечно же, вы никуда отсюда не выйдете, пока рассказ мне не напишете.

Он достал из ящика стола толстую тетрадь и дешевую шариковую ручку.

– Вперед!

26

Мелькнула мысль изобразить сердечный приступ и уехать отсюда на скорой помощи. Фёдор даже чуть-чуть сморщил лицо, дотронулся до груди и издал тихий стон. На остальное не хватило ни сил, ни актерских способностей. К тому же наверняка Морковников и не такие спектакли наблюдал в этом кабинете.

– Прямо тут писать? – спросил Фёдор.

– А что такого? Знаете, сколько тут всего пишут? Такие истории! На днях один мужик писал объяснительную, почему его собутыльник с девятого этажа прыгнул.

– Почему же? – заинтересовался Фёдор.

– На спор. Надел два зимних пальто и прыгнул. Говорил, не разобьется.

– Разбился?

– Ну конечно, разбился.

– Давно я не писал от руки.

– Ничего, справитесь.

– Можно позвонить?

– Вы пишите, пишите. А как напишете, пойдете на все четыре стороны. Чем быстрее, тем вам же лучше. Чаю еще хотите? Может, коньяка?

– Можно мне мои сигареты?