Дирижабль

Фёдор хотел сказать, что откупит, но решил не тратить силы на пустые обещания. Пробку он с горем пополам открутил. Но каждый раз, когда пытался поднести горлышко ко рту, оно норовило попасть то в ноздрю, то в глаз. Прапорщик подключил смартфон к розетке, понаблюдал за порывами Фёдора. Выражение лица его было грустным.

– Дай.

Он забрал чекушку, порылся в ящике стола, отыскал небольшую пластиковую воронку синего цвета. Фёдор запрокинул голову, сунул воронку в рот, а прапорщик, придерживая ему затылок толстыми пальцами, щедро влил больше половины. Вскоре пришло тепло, пришел покой, пришло счастье, пришла любовь ко всему сущему. То, что Фёдор искал, кажется, всю жизнь. А находил лишь в бутылке.

«Но это самообман», – в очередной раз подумал Фёдор.

А сам готов был засмеяться оттого, что он снова пьян.

Потом возникла идея, что с похмелья можно посасывать водку из детской бутылочки. Мягко и безопасно.

– Ожил? – спросил прапорщик.

– Могу сальто сделать.

– Тут места мало. Лучше позвони, кому ты там хотел. Какому-то Морковкину?

– Перебьется Морковкин.

Включив смартфон, он некоторое время ждал. Сыпались эсэмэски о пропущенных вызовах: от Карцева, Зофии. Были звонки с незнакомых номеров. От Инны ничего. Сердце больно шевельнулось.

– Жене позвони, – посоветовал прапорщик. – Жена у тебя есть?

Фёдор хотел привычно ответить, что жена ушла к говночисту, но вдруг подумал, что позвонить ей сейчас – спасибо водке – будет весело. Он подмигнул прапорщику и открыл список контактов. Напевая: «Моя дорогая, я жду и скучаю, улыбнись, повстречая, был я храбрым в бою», Фёдор нажал вызов.

Они ни разу не общались после развода. Может быть, она давно сменила номер. Веселье вдруг улетучилось, и захотелось допить водку. Желательно всю, которая есть на свете.

Ответил усталый мужской голос. Фёдор, запнувшись, поздоровался. Голос поприветствовал в ответ.

– Будьте любезны, позовите, пожалуйста, Ольгу.

– Представьтесь.

– Ну, честно говоря, я ее муж.

– Вы не ее муж. Я – ее муж. Точнее, вдовец теперь.

Фёдор посмотрел на прапорщика. Тот сидел за столом и читал этикетку «Столичной».

– Она умерла?

Прапорщик поднял взгляд.

– Да, умерла. Стал бы я говорить, что я вдовец, если бы не умерла.

– Ну, может, понарошку.

– Это как?

– Например, она вас бросила и как бы для вас умерла.

– Ни хуя не как бы, – сказал вдовец. – Ее кремировали. А урну я своими руками поставил в колумбарий.

– Как это случилось? Когда?

Прапорщик поставил чекушку и вышел из комнаты.

– Вы кто? С какой целью вопросы задаете?

– Я ее бывший муж на самом деле.

– Понятно. Тот, что безработный, или тот, что владел биотуалетами?

– Я не безработный.

– Устроились? Поздравляю.

– Думал, вы и есть владелец туалетов.

– Нет, она от него ушла ко мне как раз. Второго сентября она умерла. Причину называть не буду. Если хотите, скажу номер колумбария, можете навестить. Я уж ревновать не стану.

– Да, я записываю, – соврал Фёдор.

Вдовец назвал номер.

– Обязательно схожу.

– Ага.

Почему-то он постеснялся прощаться и торопливо отключился. Попытался вспомнить, чем занимался второго сентября. Пил, конечно. А еще, кажется, встретился первый раз с Панибратовым. Потом неожиданно вспомнил, как однажды почти час отлизывал ей. Челюсть онемела, болел язык, в глазах мелькали точки. Она все никак не могла кончить. А он трудился из принципа. Впрочем, она не просила прекратить. У него получилось. И у нее получилось. Она выгнула спину, застонала и стиснула ногами его голову. Кое-как выговорила:

– Не трогай. Тронешь меня сейчас – убью!

Он и не собирался. Слез с кровати, вышел на кухню, закурил и тут же выронил из ослабшего рта сигарету. Стало смешно. Но это тогда. А теперь он заплакал. Смартфон заиграл, но Фёдор некоторое время не обращал внимания. Сцапал со стола чекушку, допил, шмыгнул носом и вытер глаза.

Звонил Карцев.

– Кто это? – спросил он.

– Хуй в пальто, – ответил Фёдор.

– Федька! Ты куда пропал? Мы в розыск подали уже. Я думал, ты умер. Думал, тебя убили и расчленили. Мы обратились в «Лизу Алерт». Мы даже в СМИ дали объявления.

– Жив. И почти здоров.

– Мне эсэмэс пришло, что абонент в сети, я чуть не обосрался. Я уже не верил, Федя! Расскажи, что случилось.

– Потом расскажу. Ты можешь меня забрать?

– Конечно, а ты где?

– В каком-то отделе полиции на проспекте то ли Культуры, то ли Макулатуры.

– Это где-то на Гражданке.

– Приезжай, – сказал Фёдор.

Нажал отбой и увидел дату на экране. Было первое октября.

3

Пришел прапорщик.

– Ну что, дозвонился кому? – спросил он. И добавил: – Из живых.

– Другу, – ответил Фёдор. – Приедет, заберет меня.

– Вот и ладненько. Но ты уж подожди его на улице.

Фёдор отсоединил смартфон от зарядного устройства и встал.

– Слушай, а у тебя еще есть водка?

Прапорщик хмыкнул:

– Ну ты и наглец! Друг привезет. Обрадовался, наверно, что ты нашелся?

– Надеюсь.