Дикие земли. Шарп

Брэндон даже не пытался в меня стрелять – рука его с револьвером бессильно опустилась. Но в глазах его застыл такой ужас, будто я только что младенца бензопилой покромсал.

– Вы… Что вы наделали?!

– У меня не было выбора, старина. Она дернулась, и я… Зря она меня не послушалась.

– Мы ведь, кажется, договорились, мистер Шарп… – неожиданно жестко процедил он. – Еще там, в Фоллинг-Рок…

– Да, да! Я виноват, старик. Но в этот раз – особый случай. Я не мог ей позволить бросить монету в чашу. Если Профессору так нужен этот артефакт – лучше сделать так, чтобы он вообще никому не достался. Поверь мне. У меня с ним свои счеты.

– А кроме как о себе, вы о ком-нибудь думать можете? – огрызнулся Брэндон.

Я вздохнул и подошел к нему. Положил руку на плечо.

– Не сердись. Я тебе все объясню. Но это долгая история, давай сначала выберемся отсюда. Давай, помоги мне раскачать этот долбаный маятник!

Он стряхнул мою руку и отвернулся.

Настырный. Ну, что ж теперь. Не дожидаясь его, я уперся обеими руками в маятник.

Брэндон еще долго стоял, нахмурившись, и наблюдал, как я корячусь в одиночку. Похоже, упрямство у нас – фамильная черта. Но у меня еще и стаж побольше, так что у молодого не было шансов.

Чаши от ударов маятника крошились в мелкие осколки, будто были сделаны из стекла, а не из камня. Туман, льющийся из них, взвивался огромным грибообразным облаком. Стоило нам разрушить последнюю, на пещеру обрушилась тьма. Разом, будто кто-то щелкнул невидимым рубильником. А потом почва ушла из-под ног. Я едва сдержался, чтобы не заорать в голос, потому что ощущения были такие, будто просто падаешь с огромной высоты. Вот только непонятно, с какой скоростью – темень вокруг, без единого пятнышка света.

Ну прямо, мать её, Алиса, падающая в гребаную кроличью нору! Впрочем, местная сказка оказалась еще более наркоманской.

Светлое пятно появилось чуть позже и развернулось в очередное системное сообщение – белыми буквами по черному фону.

«Поздравляем! Вы завершили сюжет „Чаши весов Лоа Гуэде“ и выбрали сторону Ошалла. Репутация у хунганов Лоа Гуэде +150. Репутация у бокоров Лоа Гуэде -150. Вы получаете перк „Благословение Ошалла“. Эффекты: + 5 % защиты от темной магии, +5 % к эффективности ваших заклинаний вуду. Примечание: при повторном прохождении сюжета вы не сможете получить эту награду второй раз. Но, если примете сторону Эшу, вместо перка получите в дар от Эшу могущественный артефакт».

О, защита от магии – это хорошо! Хоть как-то компенсирую свое не очень удачное распределение характеристик…

Ба, да я уже начал рассуждать, как местные завсегдатаи. Быстро же втянулся.

Головокружение нарастало, поэтому, когда под ногами внезапно появилась опора, я с трудом устоял. В глаза вдруг ударил свет факелов, показавшийся нестерпимо ярким. Вокруг радостно заголосили, заулюлюкали. Не успели мы с Брэндоном опомниться, как нас подхватили десятки рук. Под ритм барабанов, треск кастаньет, бренчанье гитар и сотни других звуков толпа буквально несла нас, как река, передавая над головами из рук в руки.

– Спасители! Спасители!

– Хвала Ошалла!

– Хвала свету!

Под эти возгласы нас принялись подбрасывать высоко в воздух. Я матерился, на чем свет стоит, и требовал, чтобы меня вернули на землю. А Брэндону, судя по всему, действо даже нравилось – по крайней мере, рот у него был до ушей.

К счастью, это непотребство быстро закончилось – нас пронесли по главной улице и поставили на землю у большого конусовидного строения из песчаника, размалеванного белыми иероглифами. Уже знакомый нам толстяк-хунган поклонился нам и, широко раскинув руки, прогудел:

– Вы оправдали доверие Ошалла, десперадос! Войдите же в храм Ошалла и примите дары Лоа Гуэде за спасение от тьмы! Это ваша ночь!

– Дары! Дары Ошалла! – взревела толпа.

– Я же говорил, что нас еще наградят! – крикнул я Брэндону в ухо.

Он пожал плечами.

– Мы и так уже получили перки. Это весомая награда. А здесь, наверное, так, какие-нибудь мелочи…

Нас окружила целая дюжина белозубых красавиц с кожей такой темной и блестящей, что они казались облитыми нефтью. Чего-то, что всерьез можно было называть одеждой, на них не было – только бусы, браслеты, легкие набедренные повязки да вязь причудливых узоров белой краской.

– Дары! – широко улыбнулась одна из них, надевая мне на шею длинное ожерелье из белоснежных цветов. Я скользнул взглядом по ее тяжело качнувшимся упругим грудям и обернулся к Брэндону.

– Ну, если ты ЭТО называешь мелочью…