Did that hurt?

— Где ты снова будешь меня отчитывать, что я устраиваю сцену на глазах детей? Я не плакала, у меня всё в порядке, а Купер у нас просто очень заботится обо мне. Мужское внимание никогда не бывает лишним, — сжимаю под столом ножку сына, и он счастливо улыбается, прижимаясь к груди Кристиана. А вот сам отец семейства зол на меня, но молча целует сына в макушку, смерив меня взглядом.

— Ты будешь еще кушать, Купер?

— Да, пап.

Доев салат, я мусолю индейку под внимательным взглядом Криса, я чувствую, что сын хочет что-то сказать, поэтому киваю, делая жест, чтобы он начал.

— Вы разводитесь?

Кристиан давится вином, в шоке смотря на сына, и я чувствую, что моё выражение лица ничем не уступает шоку мужа.

— Кто сказал тебе такую чушь?!

— В школе все говорят, — Кенни смотрит на старшего в поисках поддержки, и Крис кивает.

— А что значит «разводитесь»? — Купер смотрит на папу с неподдельным интересом, и Кристиан тяжело сглатывает, ища поддержки у меня.

— Это когда мама с папой перестают любить друг друга, и перестают жить вместе. Но я люблю вашего папу, очень сильно, и ваш папа любит меня, — голос срывается, но я держу себя в руках. — Мы не собираемся разводиться.

— Ты любишь меня?

— Конечно, я люблю тебя. У нас трое детей, если ты забыл, — нежно улыбаюсь мужу, заглушив все эмоции и негативные мысли, лишь взглядом выражая всю свою любовь, и Кристиан тает, начиная сиять.

— А ты выйдешь за меня, еще раз?

Эти маленькие засранцы хихикают, когда Кристиан, усадив Купера на своё место, встает передо мной на одно колено, достав из кармана брюк красную коробочку в форме сердечка.

— Я очень сильно люблю тебя, Анастейша Роуз Грей. И я хочу еще раз дать тебе те клятвы, что дал в прошлый раз.

Кольцо огромное. Вернее, само колечко моего размера, бриллиант огромен. Господи.

— Лоррейн Шварц. Не автомат с жвачкой, — Кристиан целует мою руку, и я усмехаюсь, но от шока не могу сказать и слова. — От автомата с жвачкой за четвертак до дизайнерского кольца по моему эскизу за два с половиной миллиона долларов, Ана. Только благодаря тебе, твоему терпению и твоей силе. Благодаря твоей вере в меня. Благодаря тебе у меня есть жизнь, у меня есть ты, у нас трое замечательных детей и огромный, уютный дом. Да, у нас трудный период в отношениях, но я клянусь тебе, что я всё исправлю. Ты согласна повторить наши клятвы друг другу?

Хоть кивни, Ана, чёрт возьми!

— Не плачь, Ана, малышка, пожалуйста. Иначе Купер оторвет мне голову, — Грей ухмыляется, подмигивая мне, и я, наконец, выхожу из шока.

— Кристиан… Да. Да, боже, да! Ты с ума сошёл… И вы! — тыкаю на смущенных сыновей, и они хихикают, закрывая лицо ладошками.

— По тебе, — на моем безымянном пальце, поверх обручального кольца, мерцает потрясающее кольцо из платины и с огромным круглым бриллиантом и россыпью камней вокруг него, находящиеся на разном уровне. Я не могу оторвать от него взгляда. — Внутри гравировка.

Снимаю кольцо, и не могу сдержать нервного смешка, перечитывая гравировку.

«He dearly loves his Mistress».

Я отомщу, Кристиан Грей.

***

2.

— Если ты сейчас же не сменишь купальник, я возьму тебя прямо в воде, на глазах у детей, — Кристиан шипит мне на ухо, еле заметно прикусив мочку, и тело отвечает ему мурашками, ведь почти этого я и добиваюсь.

— Что вам не нравится, мистер Грей? — не отрываюсь от песчаного замка, для украшения которого Купер выбирал самые красивые камушки, и Кристиан кладет руку мне на поясницу. — Плавки приличные, грудь закрыта, а фигура у меня достойна того, чтобы её демонстрировать.

— Плавки сползают.

— Меня это не смущает.

— Меня это смущает, Ана, чёрт возьми.

Кристиана до сих пор и так по-детски смущает его имя, вытатуированное у меня на пояснице. Меня оно не смущает ни капли. Догги — его любимая поза, и с появлением чернил она стала чуть ли не ежедневной. Я люблю мужа, я люблю жесткий секс с мужем, я люблю свое тело. Идеальное сочетание.

Я же говорила, что отомщу.

— Это приказ?

— Ты моя жена и мать моих детей. И я просто настаиваю на другом купальнике. Пожалуйста, Анастейша, — показываю Кристиану язык, чмокнув плечо, и он расслабляется, осознавая, что победил.

Вредина стеснительная.

Поднимаю взгляд на старших, которые обещали быть у берега, и с замиранием сердца обнаруживаю их на глубине по грудь... Вернее, только Криса.

— Крис, прекрати топить брата! Грей, растащи их, я тут строю...

— Папа, смотри какая ракушка! — Купер плюхается между нами, показывая очередную симпатичную ракушку, и Кристиан чмокает его в лоб, поправив панамку.

— Очень красивая, сынок. Я откачаю твоего брата и вернусь.

— Они такие засранцы, да, мам?

— Купер!