Диаспора

— Но они же не могли избежать некоторых допущений относительно способов нашего мышления и применяемых нами технологий. Я легко могу себе представить цивилизацию космических масштабов, которая за миллион лет так и не додумалась до эксперимента с фазовой селекцией нейтронов. Остальные данные вполне могут оказаться недоступными… но даже если так, то нельзя усматривать в этом признаки злонамеренности. И отсюда вовсе не последует, что концептуальные основы их мышления непостижимы для нас. Нам просто может изменить удача. И все.

Паоло поморщился, с видимой неохотой признавая, что такое отношение к Алхимикам соблазнительно, пускай и наивно. Ятима, улучив момент, повела разговор, куда и хотела:

— И что бы ты тут ни насочинял про саму карту, помни, что Орландо не разделит твоего легкомысленного отношения. Каждый раз, как он про нее думает, оживают воспоминания Ящерицы.

— Я отдаю себе в этом отчет.

Он неприязненно глянул на Ятиму.

— Но, отталкивая от себя болезненные воспоминания, он не обязательно прав.

— Не обязательно прав. — Ятима собралась с духом и продолжила: — И если он попросит тебя обезопасить…

— Я не в настроении с ним юморить. — Паоло возмущенно прихохотнул. — И мне совсем без надобности услуги конисианских эмигрантов-солипсистов, если я пожелаю услышать проповедь о карнавальных травмах.

— Без надобности? — Ятима вглядывалась в его лицо. — Пускай твоя нейронная архитектура ближе к его собственной, ты словно и понятия не имеешь, через что он прошел.

Паоло отвел взгляд.

— Я знаю про Лиану. Но что он мог сделать? Заставить ее уйти во Внеисход? Они приняли одно и то же решение. Что их пути разошлись, так это не его вина. — Он решительно поднял голову. — И если я сбегу от вспышки ядра, это ее не вернет.

— Не вернет. Но и Орландо не повредит.

Помолчав, Паоло угрюмо пробормотал:

— Я как-то переживу тысячу лет кодирования своей личности в топографическую структуру планеты, даром что все вменяемые эмигранты Диаспоры сочтут меня дебилом. Как только я ему уступлю… дальше-то что? Если он вообразил, что я присоединюсь к нему во плоти, когда все закончится…

Ятима не выдержала и прыснула.

— Не беспокойся, не вообразил. Но рядом с ним будет много маленьких плотницких детей. Он, скорей всего, отречется от тебя. Вычеркнет из своей памяти, как случайную ошибку. И ты никогда от него больше ни слова не услышишь.

Паоло недоверчиво, а потом обиженно посмотрел на негоё.

— Это шутка, — объяснила Ятима.

Бланка плавала в открытом океане из четко разделенных слоев прозрачных жидкостей пастельных цветов, каждый глубиной около четверти дельты. Слои отделялись друг от друга листами матово-синего коллоида. Единственным видимым источником света оставалась всепроникающая биолюминесценция. Ятима вплыла в окружение и устремилась к немей, размышляя, не запросить ли у Бланки лекцию о законах физики странного подводного мирка, прежде чем та возьмется объяснять причины таинственного приглашения.

— Привет, сирота.

Точка восприятия Ятимы смещалась между слоями, и в местах пересечения коллоидных листов с плотной, цвета небытия, иконкой Бланки возникало что-то вроде диаграммы, иллюстрирующей метод отображения критических точек поверхности на последовательность кривых. Охвативший егоё плечи эллипс из любой точки нижнего слоя виделся двумя разбухшими овалами, каждый расщеплялся затем еще на пять меньших, а те исчезали, совсем чуть-чуть опоздав отрастить себе новые эллипсы. Ятима не воспринимала иконки как целое и нашла гештальт Бланки невразумительным.

— Я тебя надолго не задержу.

— Ничего страшного. Мне это нужнее. Ты как?

Вольтерьянский клон расстался с Габриэлем вскоре после прибытия. Насколько Ятима знала, за все время с момента их последней встречи никто не разговаривал и не виделся с Бланкой.

— Ты прислала мне интересные данные, — ответила Бланка, проигнорировав вопрос как риторический.

— Я рада, что ты ими занялась. Все зашли в тупик.

Ятима отправила емей тег, указывавший на нейтронную последовательность, хотя Бланка и не проявила прежде никакого интереса к Стрижу и Алхимикам. Онона полагала правильным сообщить каждому клону, что фомальгаутская Бланка очищена от нападок.

— Они напомнили мне земную биохимию.

— Да? Каким именно образом?

Предпринимались попытки интерпретировать данные за пределами пиксельного массива как универсальный геном Стрижа, но Ятима глубоко сомневалась, чтобы даже тупым древним программам SETI [99] приходилось обрабатывать такую ерунду, как ДНК-кодировка.